Илья Стогов - 150 дней в Петербурге

Поймите меня правильно. На песнях этого человека я вырос. И если были в моей юности мгновения настоящего, стопроцентного счастья, то испытал я их именно на концертах «Ноля». С Федором мы почти ровесники, но когда он заходит в комнату, мне и до сих пор непроизвольно хочется встать. Так что, за ним я без раздумий отправился бы хоть на Южный полюс, хоть в пустыню Гоби. И все же предложение меня смутило. Уж больно неоднозначной была репутация у религиозной структуры, к которой Федор принадлежал.

Я сказал, что подумаю, а сам тем же вечером почитал, что о единоверцах Чистякова пишут в Интернете. Ничего хорошего о них, разумеется, не писали. Зато я узнал, что эти люди появились в стране вовсе не вчера, вовсе не с мутным потоком сект и экстрасенсов, хлынувшим сразу после падения железного занавеса. Их собрания проводились еще в Российской империи, а уж к моменту революции счет адептов шел уже на десятки тысяч. В советские времена их (как и прочих верующих) сажали и выгоняли с работы, но даже при Хрущеве в моем городе чуть ли не официально действовало сразу несколько их общин. Короче, перезвонив Федору, я сказал, что согласен.

Как оказалась, квартирует организация где-то в области. До места нужно было довольно долго ехать на электричке. И всю дорогу в кармане куртки у меня пищали входящие смс-ки. Перед выездом я имел глупость сказать нескольким приятелям, куда именно собрался, и те упражнялись теперь в остроумии: спрашивали, продал ли я уже свою квартиру, чтобы сдать деньги сектантам, и когда именно начну звониться в двери чужих квартир, с предложениями пообщаться на тему Библии.

На глупые шутки приятелей я не обижался. Просто потому, что и сам был уверен: без попыток обратить меня в свою веру поездка уж точно не обойдется. Телевидение в подкорку вбило идею, что сектанты коварны и нужно быть начеку, и, разумеется, я был начеку. Хотя на первый взгляд оснований для паники вроде как не было. Больше всего штаб-квартира напоминала областной санаторий: разбросанные по территории домики, чистые дорожки, встреченные люди улыбаются и кивают головами.

В жизни я не видел ни одного человека, который с симпатией отзывался бы о той религиозной организации, к которой принадлежал теперь Чисятков. Правда, не видел так же и не единого, кто был бы знаком с этими людьми лично. Просто так принято: коли уж из «этих», значит, ничего хорошего не жди. Поэтому к первому же встреченному «свидетелю» (выделенному нам с Федором экскурсоводу) я постарался приглядеться повнимательнее.

Парень был довольно молод. Полноват и улыбчив. О себе он сказал, что является верующим уже в четвертом поколении, и хорошо помнит, как бабушка рассказывала ему о молитвенных собраниях их организации, проходивших еще до войны. Сперва он отвел нас в прачечную: там несколько девушек стирали рубашки единоверцев и пришивали оторванные пуговицы. Потом показал пекарню: в пекарне пахло свежими булочками. Шагая по коридорам, я напрягал слух, но расслышать вопли насильно удерживаемых в секте жертв, так и не сумел.

В самом конце для меня отперли большой зал церковных собраний. Поскольку службы проходят отнюдь не каждый день, зал был пуст. Подразумевалось, что тут я могу задеть экскурсоводу какие-нибудь вопросы, да только не было у меня никаких вопросов. Ну, в самом деле, не станешь же спрашивать у малознакомого человека правда ли он такой злокозненный сектант, как показывают по ТВ?

Пауза затягивалась, и вместо меня говорить стал Чистяков. Глядя куда-то в пол, он вполголоса заговорил о том, как несладко ему жилось первые годы после тюрьмы. И о том, что единственными, кто в тот момент оказались рядом, были как раз его новые единоверцы. Помогли придти в себя, создать семью, снова встать на ноги. Научили читать Библию, в которой, оказывается, есть столько всего удивительного…

В город мы возвращались уже совсем вечером. В электричке я молча смотрел в окно и немного злился на Федора. Ну, вот зачем он зазвал меня в эту поездку? Прежде, чем я на нее согласился, все ведь было так просто. А теперь, услышав по телевизору слово «сектант», я каждый раз стану вспоминать полноватого экскурсовода и стеснительных девушек из прачечной, и не буду знать, кому верить: собственным ощущениям или телевизионным экспертам. Когда голос в динамиках объявил: «Финляндский вокзал. Конечная», я все же посмотрел в его сторону. Культовый музыкант, Федор Чистяков, бывший лидер группы «Ноль» улыбался. В отличие от меня ему поездка явно понравилась.