Карлос Сафон - Владыка Тумана

Может, следовало послушать совета Виктора Крея и забыть обо всем сверхъестественном, хотя бы ненадолго? Макс покосился на тумбочку у кровати и увидел, что там все еще лежит заброшенная несколько дней назад книга о Копернике. Она была лучшим противоядием, замешанным на рациональном мышлении, против окружавших его мистических секретов. Макс открыл книгу на странице, где остановился, и попытался вникнуть в рассуждения о законах движения планет в космосе. Возможно, помощь Коперника — именно то, чего ему не хватало, чтобы распутать клубок тайн. Однако в который уже раз стало понятно: Коперник выбрал неправильную эпоху, чтобы явиться в этот мир. В бесконечной Вселенной существовала масса явлений, недоступных пониманию человека.

Поздним вечером, когда Макс уже поужинал и осталось дочитать только десять страниц, послышалось шуршание шин велосипедов, въезжавших в сад перед домом. До Макса донеслось невнятное журчание голосов Роланда и Алисии — они шептались потом еще около часа на террасе внизу. Около полуночи Макс снова положил книгу на тумбочку и погасил ночник. Наконец он услышал, как Роланд уехал по прибрежной дороге, а на лестнице раздался звук негромких размеренных шагов Алисии. Она замерла на миг у двери его спальни, а потом проследовала дальше до своей комнаты. Макс слышал, как сестра укладывалась на постель, сбросив туфли на деревянный пол. Он представил картину, как утром на пляже Роланд целовал Алисию, и заулыбался в темноте. Он не сомневался, что впервые в жизни сестра заснет намного позже его.

На следующее утро Макс встал чуть свет. На заре он уже катил на велосипеде, взяв курс на городскую пекарню. Макс собирался купить вкусный завтрак, чтобы Алисия, не дай Бог, не вздумала готовить сама — хлеб с джемом, маслом и молоком. Спозаранок городок был исполнен безмятежного покоя, что живо напомнило Максу атмосферу воскресного утра в столице. Лишь редкие молчаливые прохожие нарушали глубокий сон улиц, где даже дома с закрытыми ставнями казались спящими.

Вдалеке, за рейдом порта, рыбачьи шлюпки из местной флотилии выходили в открытое море, чтобы вернуться на закате. Булочник и его дочка, розовощекая толстушка, раза в три упитаннее, чем Алисия, поздоровались с Максом и, упаковывая для него горку булочек с пылу с жару, осведомились о состоянии Ирины. Новости в городке разносились быстро. Доктор, видимо, не только ставил градусники, посещая пациентов на дому.

Макс успел вернуться, пока от сдобы еще исходил восхитительный аромат горячей выпечки. Без часов он не мог определить время точно — но по его расчетам выходило, что было около восьми. Ввиду малопривлекательной перспективы дожидаться пробуждения Алисии, чтобы позавтракать, Макс решил пуститься на хитрость. Оправданием служил горячий завтрак. Мальчик сервировал поднос, нагрузив его трофеями из пекарни, стаканами с молоком и парой салфеток. Поднявшись по лестнице, он подошел к спальне Алисии. Макс стучал в дверь, пока сестра не пробормотала сонным голосом что-то неразборчивое.

— Обслуживание номеров, — сказал Макс. — Можно войти?

Толкнув дверь, он ступил в комнату. Алисия лежала, спрятав голову под подушку. Макс обвел взглядом комнату, обратив внимание на одежду, висевшую на стульях, и обширную галерею личных принадлежностей сестры. Комната женщины всегда представлялась Максу своего рода чарующей тайной.

— Считаю до пяти, — объявил Макс, — и начинаю завтракать.

Алисия высунулась из-под подушки и с наслаждением вдохнула аромат топленого масла.

Роланд дожидался друзей на берегу, одетый в старые штаны с обрезанными брючинами, порой служившие ему плавками. Рядом с ним на воде покачивалась маленькая лодка, около трех метров в длину. Лодчонка имела такой вид, словно тридцать лет провела под палящим солнцем у самого моря. Дерево приобрело сероватый оттенок, который с грехом пополам маскировали редкие пятна голубой краски, еще не успевшей осыпаться. Тем не менее Роланд взирал на суденышко с восторгом, словно оно было не хуже шикарной прогулочной яхты. Макс отметил, что Роланд вывел на носу «лайнера» название «Орфей II». Судя потому, что буквы не высохли, приятель занимался художеством не далее как нынешним утром.

— И давно у тебя эта лодка? — спросила Алисия, кивая на утлое плавсредство, куда Роланд уже погрузил акваланги и две корзины, в которые что-то упаковал.

— Целых три часа. Один местный рыбак хотел порубить ее на дрова, но я его отговорил, и он подарил мне лодку в обмен на услугу, — пояснил Роланд.