Вениамин Чернов - Разрозненная Русь

- Протас, я не доживу до утра... Ничего не говори, только слушай меня - пока могу буду говорить... Мои записи в свитках погибли!.. Все сожгли!.. - его затрясло от рыдания, но через какое-то время он оправился: - Я с этими двумя ушел за рыбой (весна - рыба "дохнет" в озерах), хотелось не только рыбы, но и вольного воздуха... Думали - недолго.... Но, как выдолбили на толстом льду "лоток" и пробили пешней у него дно, вместе с зеленоватой водой пошла рыба - все забыли: рыба текла серебряным ручейком - хватай и бросай подальше, - выбирали крупную только... Господи, целый день мы рыбачили и ничего не слышали, увлекла нас нечистая, а ведь, если прислушались бы, то, наверное, могли и услышать...

Когда на самодельных санках-волокушах мы притащили рыбу вечером, то все уже было... кончено!.. Всю ночь мы, как без ума (откуда силы взялись!), разбирали трупы - и ведь ни одного живого!.. Если пораньше пришли, я бы может кого и спас, кому-то помог... Мы их вон там, в ров положили и закрыли бревнами, хворостом, чтобы звери не растащили - потом похороните... Господи!.. Люди-звери! - Побили не только мужчин, но и женок с детьми... Человек хуже зверя бывает, когда звереет... - Помолчал, его надутый живот (видно хоть в вотоле) заурчал, зашевелился.

- Опять начинает, а мне тебе многое нужно сказать!.. Протас - снегу... Заверни, оголи мне... да не боись, и положи прямо сюда... Пусть тает - мне главное боль утихомирить... Ну вот, полегче...

Дак вот, прибрались мы, построили этот шалаш, я устал смертельно и лег на лавку, под шубы и вздремнул, а потом проснулся и слышу смех, - вскочил: они обнялись и ходят и не то говорят и не то делают и все время весело гогочут, и тут меня охватило беспокойство - почему-то до этого не подумал об этом - за свой тайник, где были спрятаны мои записи и ларец с драгоценностями. О Господи!.. Да как же они, нехристы, нашли? Не жалко мне желтого металла и цветных камушек - они имеют цену, но то, что они уничтожили (сожгли!), не имеет цены!.. - Вновь рыдания...

Потом на какое-то время впал дед в забытье... - Тогда я тоже, - снова заговорил Славата, - будто обезумел, внутри у меня что-то умерло, как будто душа моя покинула тело... Я вот с тобой говорю, но говорит с тобой мой разум, а внутри у меня пусто... Я так и так бы умер через какое-то время, но они молодцы: ускорили мне смерть и какую мучительную смерть... Нам надо было тогда не возвращаться, а уйти прорваться по Вятке вверх, не искать Булгака с товарищами...

Протас, уведи всех с этого места на Русь, на русские земли уведи!.. Хотя сейчас там местные, удельные князья, разрозняют Русь, губят ее ради своих прихотей и богатства!.. На Руси надо иметь одного Великого князя, как раньше было, и вокруг его объединить все наши земли, - другого пути у нас нет...

Я за эти годы, как мы осели тут, постоянно следил и писал, что происходит на русских землях, - послушай, а потом реши куда вести, но одно запомни: русский народ не нуждается ни в чьих повелениях... Какая культура, какие обычаи!.. А то, что они делают, умеют делать, что князья или бояре научили?!.. Наоборот - мешают, не дают жить... У русских никогда не было безумного преклонения перед златом и серебром; и привыкли жить общественно-семейно-родовой жизнью - один за всех и каждый за всех; они сами определяли и управляли своей судьбой, пока им не навязали бояр да чужеземных богов... Все что было - было общим, народным; чванства не было, вожди себе никогда не брали лишнего, а что брали, то было временным - до того момента, пока они вожди... Положь еще снегу... Теперь хорошо...

Мы, когда осели на берегу Камы, на Володимирский стол, после смерти брата Михалка, сел его младший брат (последний из Юрьевичей) Всеволод. И тут началось... Не прошло 9 дней, а уже под Юрьевым, на берегу Гзю произошла жестокая битва: дрались русские - ростовцы во главе с Мстиславом Ростиславичем и русские - володимерцы-суздальцы во главе с князем Всеволодом Юрьевичем - все поле близ села Липицы было усеяно трупами. Людей у Всеволода было больше, поэтому и в живых осталось побольше - он и победил.

А ты знаешь, русские с русскими дерутся по страшному - всегда до конца бьются, не то, что с другими, поэтому всегда много потерь бывает - никто не уступают друг другу - до смерти бьются!..

Оставшихся в живых ростовских бояр Всеволод Юрьевич вывез и посадил на володимирские земли. Волости их и скот, многие имения взял на себя.

Мстислав с той сечи ушел живым в Рязань, где они вместе с Глебом Рязанским собрали войска и осенью пошли на Всеволода. Шли открыто на Володимирскую землю через Москву... Взяли на щит Москву и села вокруг. Всеволод был тогда за Переяславлем-Залесским. Узнав об этом, сам повел свою дружину гоном на врагов, но Шеринским лесом ему встретились новгородцы Молонешковы "два сына с их людьми" и посоветовали князю, чтобы он послал в Новгород просить помощи, а без них один не ходил бы, так как у Глеба и Мстислава "вельми большая сила".