Вениамин Чернов - Упреждающий удар

- Пришел? - тихий, жуткий голос заставил всех вздрогнуть.

- Да, - шепотом ответила Аннушка. Болью, жалостью и любовью отозвался ее голос в Гришкином сердце...

- Подойди ближе, - попросила бабка Агафья, не открывая глаз. Он, повинуясь - откуда силы взялись! - встал на одну ногу, осторожно передвинул лавку, сел - совсем близко увидел желтое, иссохшее лицо умирающей, закрестился.

- Ждала... Без тебя мне нельзя помереть... - по тому, как она теперь уже смотрела в одну точку - в потолок, Гришка с ужасом понял, что она не видит...

- Возьми ключи... - бабка Агафья шевельнула черными помертвевшими сухими пальцами, закостеневшими на большом медном кресте на груди.

Аннушка вытащила откуда-то связку амбарных ключей, протянула Гришке. Умирающая передохнула и продолжала, еле шевеля в свободном от зубов рту костенеющим языком, с придыхом:

- Тама... в кадках - жито... я наменяла... берегла на семена... - снова замолкла, собираясь с мыслями и силой: - Хотел ты татар воевать... Бох по-другому распорядился... Тебе выпала великая доля... Победить своих ворогов можно не токо убивая их, но и плодя, множа свой народ...

Ты остался единым мужем на всех... От того, сможешь ты... от тебя... выживем ли мы... Выживет ли деревня... народ... Все принесли мы в жертву, штобы победить поганых... Нельзя дать вымереть бабам и ребенкам - тогда конец!..

Целуй крест и пред Исусом... поклянись... отцами и дедами... лежащими в Земле нашей святой... русской... што поборешь хворь... што не бросишь баб и ребенков!.. Помоги вспахать, посеять... Выжить и множиться...

Гришка бестолково, растерянно глянул на стоящих вокруг него: все - женщины, дети - с мучительной надеждой и тревогой ждали, что он скажет...

"Смогу ли?! - но взгляд Аннушки, детей просили, умоляли, требовали. - Должен!.. Сделаю деревянную ногу - живут же... Перекопаю землю, нужно будет - и на коленях исползаю, но спахаю!.." Еще раз взглянул на "пузиков-голопузиков", сиротливо прижавшихся к материнскому подолу, - жалость кольнула грудь, шершаво-колючий ком надулся в горле и, прокатываясь там, выцарапал слезу.

- Клянусь!.. - перекрестился Гришка и, наклонившись, поцеловал восьмиконечный крест...

Почувствовал слабость в теле...

Голова у него кружилась, свет стал в глазах меркнуть, затошнило. Он стал падать. "Господи!.. На ребенков бы только не упасть..." - подумал Гришка, успев ухватиться за скамейку, и вместе с ней рухнул, запрокинувшись на спину.

Уп реждающий удар русского меча

Лучи заходящего солнца невесомыми красными шелковыми дорожками протянулись с лесисто-гористого правого берега Моломы и легли на покрытую мелкой рябью мутную вешнюю воду, отчего поверхность воды заблестела красной рыбьей чешуей - как отсвет пожарищ; солнечные блики осветили мужественные бородатые лица русских воев, стоящих лицом к воде, напротив своих тяжело осевших боевых ушкуев и лодок.

Здесь, на левом берегу - луговой стороне - реки Моломы, чуть выше ее впадения в Вятку - построился полк для освящения оружия, всеобщего клятвенного моления - выступления в поход...

Не случайно для сбора войск и последнего приготовления было выбрано это место: с востока защищала широкая Вятка, низменный болотисто-луговой лес; с юга и запада окружали воды разлившейся Молоды; с севера - труднопроходимые леса; рядом - ниже по воде - Кокшара.

Обычно отсюда поднимались к Великому Устюгу и Новгородским Двинским землям, поэтому, если вражеские лазутчики обнаружат, то лишь убедятся, что вятчане не собираются, как было воеводой обещано, воевать казанских татар. Ну, а в случае, если попробуют враги пойти на Хлынов, то можно легко выйти и загородить путь... Уже в начале мая к назначенному месту прибыли в основном все войска: с Хлынова, Орлова, Верхней Слободы; поднялась рать с Кокшары.

До сегодняшнего дня воевода с боярином Андреем Воронцовым, Игорем Голубовым сколачивали из разрозненных групп воев десятки, сотни - единое в целом - продуманную в каждом звене боевую машину - вятский полк. Распределялись по ушкуям, лодкам; назначались "кормники", осначи на ушкуях, лодках; пристреливали луки, самострелы; ходили по реке целым полком - учились слушать, исполнять команды, перестраиваться, высаживаться на берег, и вновь построившись в десятки и полусотни, сотни, атаковать противника.

...Константин Юрьев, Андрей Андреевич Воронцов с десятильником Моисеем в сопровождении охранной десятки, несшей и охранявшей огромный стяг с изображением Георгия Победоносца, да семь длинноволосых попов с иконами, в черных клобуках с вышитыми на них спереди белыми крестиками, - спустились с воеводского пятидесятилюдиного ушкуя.