Василий Швецов - Горькая новь

От ежедневных проливных дождей Ануй вышел из берегов и залил луг. Реку переходим вплавь, перебрели залитый луг и въехали в Колбино. А на горе, откуда мы недавно спустились, появились вооруженные всадники. Начало быстро смеркаться. Как чоновцы переправлялись и где заняли позиции, мы не видели. Наш отряд занял позиции на седловине от Колбино до Острой сопки, на вершине которой был штаб. Чоновцы близко не подходили. Шла вялая перестрелка. Вдруг прошёл слух, что Колесников убит.* Началась неразбериха и паника, каждый что - то говорит. Шальная не могла убить! Тут что - то не то. Кричат, что стрелял кто - то из своих! Ищут какого - то Болотова. Несут Колесникова, действительно убит. Рядом с перекошенными лицами идут сыновья. Бурыкин говорит, что командование берёт на себя, но Ваньков скликает своих солонешенцев и через полчаса их отряд уходит. Уезжают и казаки. Остальные стали разбегаться по домам. С Бурыкиным осталось только человек шестьдесят.

Всё получилось не так как в песне о Стеньке Разине, а наоборот: "... рать его жива осталась, а убит лишь атаман". После полугода кошмарных дней закончил свой противоправительственный поход Ларион Васильевич Колесников, погибший второго июня 1922 года, за три дня до троицы. Его соратники, под прикрытием темноты, по одному и группами спустились с Колбинской горы. Многие, забежав на короткое время домой, к утру разъехались по своим заимкам и пашням. Некоторые, спрятав в лесу оружие, спустились домой и первые дни прятались на чердаках и в подпольях. В их числе был и я, со мной уходили по домам, Семён, да самый последний бедняк в селе Фома Сидоркин.

С рассветом чоновцы с разных сторон начали подниматься на Колбинское седло, вышли на сопку. На вершине нашли сотни стреляных гильз, да пару развалившихся сапог. Там же на склоне обнаружили убитого Колесникова.

*28.02.1922 года 1 - й эскадрон 4 - го особого назначения Алтайского кавдивизиона под командованием Николая Воронкова прибыл из Улалы в Солонешное - для усиления частей, действовавших против Кайгородова и Колесникова.

Раньше ещё мальчишкой Воронков жил в Солонешном, его родители нанимались здесь распиливать брёвна на плахи.

!7 мая 2 - й истребительный отряд в эскадроне, которым командовал Воронков, настиг Колесникова и навязал ему бой. Команда разведчиков во главе с Филиппом Вящевым, преградила путь повстанцам на Будачиху. Коммунары Николай Сустов, Игнат Кирьянов, Фирс Зарубин, Устин Казанцев, Никанор Бородкин в бою подобрались к вершине, на которой был командный пункт Колесникова. Он стоял и наблюдал в бинокль, потом вскочил на коня, в этот момент его убили.

За разгром банды Колесникова Николай Воронков был награждён орденом Красного знамени. Его орденская книжка хранится в Алтайском краеведческом музее. Сам он погиб под Сталинградом в 42 - м году.

В тот же день его привезли в Тележиху. Сыновья Колесникова ушли на заимку и в отряде Бурыкина не остались.

Дорого всем обошлось это вынужденное, но не продуманное восстание. Кровь и слёзы, осталось два десятка вдов, да больше трёх десятков сирот. Кто во всём этом виноват? Только не тёмный труженик мужик, а виноват тот, кто в двадцатом году на третьем съезде комсомола пятнадцатилетним подросткам обещал коммунизм. Не прозорливец он был, а слепец, он сам не имел представления о нём. Это плод шизофренического темперамента мечтателя, выскочки, совсем не знавшего психологии мужика. Дела давно минувших дней, казалось бы, и говорить теперь не стоит, но история не должна забываться и люди должны всё знать о прошлом. Не вооружённую опричину надо было посылать к мирным поселянам, а идти с добрым словом к ним, не себя считать там, на верху полноправным владыкой, а считать хозяином надо было народ, мужика кормильца, пагубная политика под корень подрубила экономику деревни, которая до сих пор не может подняться.

Чонари снова были расставлены по квартирам, хотелось надеяться, что в последний раз. В одних домах радость, в других слёзы. У многих не закончен сев, гужом идут в ревком узнать, можно ли ехать на пашню, нужен ли пропуск. Военное начальство орёт на председателя, ну да он последний день - вернулся прежний председатель. На дверях воззвание к разбежавшимся повстанцам, чтобы сдавали оружие, шли по домам и мирно работали, был издан манифест "о всепрощении грехов", поступило распоряжение от волревкома о регистрации вернувшихся, они идут один за другим на сборню, боязливо обращаются к Марусе: "Запиши меня, что я добровольно сдался" и уходят, как с исповеди в надежде дожить спокойно дома до старости. Глупые бараны! Не знают что через десять лет все будут взяты по линии НКВД, часть из них будет расстреляна, а остальных сошлют на дальний север. Ни кого не обойдёт карающий меч.