Джулиан Барнс - Лимонный стол

Тем не менее А и Б остаются на порядок выше ежемесячных поставок Красного Креста. Те, видимо, пишут дежурные сестры по ночам, когда им нечем заняться. И единственная тема — жажда брака. То, что происходит после брака, им словно бы и невдомек, хотя, на мой взгляд, в этом вся соль.

Знаменитая Персона в мире искусства написала в своей автобиографии несколько лет назад, что впервые он научился любить женщин, когда влюбился в девочку на танцах в начальной школе. Ему в то время было одиннадцать, ей девять. Нет никаких сомнений в том, что этой девочкой была я: он описывает мое платье, а в его школе учился мой брат, даты совпадают и т. д. С тех пор в меня никто не влюблялся, но я была хорошенькой девочкой. Если бы я снизошла взглянуть на него, он следовал бы за мной до конца своих дней, пишет он. А так ему пришлось гоняться за женщинами всю свою жизнь и сделать свою жену до того несчастной, что она стала алкоголичкой, тогда как я так и не вышла замуж. Какой вывод делаете вы из этого, мистер Романист Барнс? Была ли это упущенная возможность семьдесят лет тому назад? Или счастливое избавление для нас обоих? Он никак не мог знать, что я стану синим чулком и ни с какой стороны ему не подходящей. Быть может, он довел бы меня до алкоголизма, а я довела бы его до перепархивания с одного цветка на другой, и никто от этого не выиграл бы, кроме жены, на которой он в таком случае не женился бы, а в своей автобиографии написал бы, что лучше бы ему меня никогда не видеть. Вы еще слишком молоды для такого рода вопросов, но они относятся к тем, которые все чаще задаешь себе по мере того как все больше глохнешь и свихиваешься. Где я была бы, если бы за два года до Великой войны поглядела бы в другую сторону?

Ну, преогромнейшее вам спасибо, и, надеюсь, ваша собственная жизнь вполне удовлетворит., и отпрыски — все, чего вы мож. пожел.

24 января 1987

Дорогой Джулиан,

одна из здешних свих завела привычку видеть привидения. Они — на случай, если вы пожелаете выследить их, — материализуются, как маленькие зеленые вспышки, и последовали за ней сюда, когда она отказалась от своей квартиры. Беда в том, что они в прежнем месте были благожелательными, однако на заточение в Старсаде отреагировали, пустившись во все тяжкие. Нам всем разрешается иметь в наших «кабинках» небольшие холодильнички на случай Ночного Оголодания, и свой миссис Голлуэй заполняет шоколадками и бутылочками сладкого хереса. Так духи ничего лучше не придумали, как глубокой ночью поедать ее шоколадки и выпивать ее херес! Когда мы были поставлены в известность, то все продемонстрировали надлежащую озабоченность (глухарки продемонстрировали более глубокую озабоченность, без сомнения, потому, что свихи ничего не поняли) и постарались принести свои соболезнования по поводу ее утраты. Это продолжалось некоторое время, и вытянутые лица были de rigueur [41] Здесь: строго обязательно (фр.). , пока она однажды не вошла в столовую с видом Чеширского Кота. «Я с ними поквиталась! — вскричала она. — Я выпила одну из ИХ бутылочек, которую они оставили в холодильнике!» Ну и мы все отпраздновали эту победу. Увы, преждевременно, так как шоколадки продолжали страдать от ночных набегов, невзирая на написанные от руки записочки — и грозные, и умоляющие, — которые миссис Г. начала прилеплять к дверце холодильника. (Как по-вашему, на каком языке духи умеют читать?) В конце концов вопрос был поставлен за ужином перед всей Палатой Пильчерцев в присутствии Смотрительницы и Ст. Сержанта. Как помешать духам поедать ее шоколад? Все посмотрели на Старшую Девочку, которая жалким образом экзамена не выдержала. И против обыкновения приходится отдать должное Ст. Сержанту, который проявил достойное чувство иронии, хотя, возможно — и куда более вероятно, — он сам верит в существование зеленых вспышечек. «Почему бы не приобрести замок для холодильника?» — посоветовал он. Единодушные аплодисменты Г. и С, после чего он предлагает сходить и приобрести для нее замок. Буду держать вас au courant [42] в курсе событий (фр.). на случай, если вам это пригодится для какой-нибудь вашей книги. А часто вы выражаетесь так же нецензурно, как ваши персонажи, хотелось бы мне знать? Тут никто не выражается, кроме меня — и все еще мысленно.

Были вы знакомы с моей большой приятельницей Дафной Чартерис? Может быть, золовкой вашей двоюродной бабушки? Нет, вы же сказали, что происходите из Среднекласса. Она была одной из первых наших авиаторш, Высшекласс, дочь шотландского лэрда; после того как получила лицензию, перевозила туда-сюда декстерский скот. Одна из всего 11 женщин, обучившихся пилотировать «ланкастеры» во время войны. Разводила свиней и всегда называла последыша в помете Генри в честь своего младшего брата. Одна комната у нее в доме называлась «Кремль», и беспокоить ее там не разрешалось даже мужу. Я всегда видела в этом секрет счастливого брака. Но, как бы то ни было, муж умер, и она вернулась в фамильный дом жить с последышем Генри. Дом был настоящий свинарник, но они жили очень неплохо, глохли все больше от месяца к месяцу. Когда они перестали слышать дверной звонок, Генри заменил его автомобильным клаксоном. Дафна всегда отказывалась носить слуховые аппараты на том основании, что они запутывались в ветках деревьев.