ЮКИО МИСИМА - Моряк, которого разлюбило море

Взявшись за руки, уворачиваясь от шипов и стараясь не топтать цветы под ногами, они прошли сквозь высокие, в человеческий рост, заросли и забрались в уголок, густо поросший юккой, разными видами пальм — банановыми, веерными, канарскими, финиковыми, а также каучуковыми деревьями и прочими тропическими растениями.

Глядя на одетую в белый костюм Фусако, Рюдзи почудилось, будто впервые он встретил ее в тропиках. Осторожно, чтобы не уколоть глаза острыми листьями, они ловко прижались друг к другу. На низкой ноте гудели комары, в воздухе витал аромат духов Фусако, создавая у Рюдзи мучительное ощущение нереальности происходящего.

Между тем во внешнем мире, отделенном от них только металлической сеткой, золотыми рыбками дрожали огни красного неона, да еще свет автомобильных фар изредка пробегал в потемках джунглей. Мерцание красного неона расположенной через дорогу винной лавки настигало женское лицо в тени листьев веерной пальмы, смутно окрашивало красным белые щеки, чернило красные губы. Рюдзи обнял Фусако и долго целовал.

И тогда они утонули в ощущениях, а Фусако в этом поцелуе почувствовала только боль завтрашнего расставания. Поглаживая выбритую мужскую щеку, похожую на плотную насидзи [19] Насидзи — японская техника в декоративно-прикладном искусстве — добавление в лак крошечных кусочков металлической фольги, создающее на поверхности прихотливый мерцающий узор. , вдыхая запах плоти, источаемый грубым мужским торсом, Фусако чувствовала, как каждый уголок его тела напоминает ей о неизбежном расставании. Она явственно понимала, что этим крепким объятием Рюдзи желает убедиться в самом факте ее существования.

Для Рюдзи этот поцелуй был смертью. Точно такой, как он придумал, смертью в любви. Необычайная гладкость женских губ, бесконечная влажность рта, ярко алеющего в сумраке, так что ощущаешь даже с закрытыми глазами, ее уста, похожие на теплое коралловое море, где водорослью колышется язык… Во всем этом темном блаженстве было нечто, ведущее его прямо к смерти. И даже тысячу раз зная, что завтра им расставаться, сейчас он готов был умереть за эту женщину. Обворожительная смерть пустила корни в его душе.

В это мгновение с центрального пирса донесся неясный пароходный гудок, наполнил окрестности. Он не заметил бы этого звука, не будь он моряком.

«В это время отходят сухогрузы. Интересно, чье судно закончило погрузку?» Он открыл глаза прямо посреди поцелуя.

И тогда ему показалось, что пароходный гудок разбудил в недрах его души до конца неведомую «благородную цель плавания». Что такое «благородная цель»? Может, это иное название тропического солнца?

Рюдзи оторвался от губ Фусако, порылся в карманах. Она ждала. Он наконец достал из пачки погнутую сигарету, сунул в рот, собираясь прикурить, но Фусако сердито отняла у него зажигалку. Рюдзи приблизил к ней лицо с торчащей изо рта сигаретой.

— Не дам прикурить.

С легким металлическим щелчком Фусако высекла пламя и, глядя немигающим взглядом, подпалила сухой венчик ближайшей пальмы. Пламя вот-вот должно было перекинуться на цветок, да все не перекидывалось. Рюдзи напугала решимость, с которой действовала Фусако.

В это мгновение в свете пламени Рюдзи увидел на ее щеке одинокую слезу. Фусако погасила зажигалку. Он снова обнял ее и теперь, успокоенный видом женских слез, заплакал и сам.

Нобору с ненавистью ожидал маминого возвращения. Около десяти вечера раздался телефонный звонок. Вскоре к нему зашла домработница:

— Мама сказала, что сегодня заночует в другом месте. Передала, что утром зайдет домой, переоденется и отправится в магазин. Так что сегодня сам займись уроками. Ты ведь еще не все летнее задание выполнил.

Сколько он себя помнил, мать всегда ночевала дома. Несмотря на то что само по себе такое развитие событий не удивило Нобору, он вспыхнул от ярости. Ведь он с нетерпением гадал, какие сегодня из щели появятся откровения, какие ему покажут чудеса.

Выспавшись днем, он совершенно не чувствовал усталости.

Через несколько дней начинается новая четверть, а на столе высится стопка несделанного домашнего задания. Если завтра Рюдзи уедет, то мать наверняка поможет с уроками. А может, проведет ближайшие дни в апатии, и ей будет не до того. Если она и поможет, то осилит только родной язык, английский и рисование, ну, может, еще обществоведение. Что же до естественных наук и математики, то тут и просить бесполезно. И как она управляет магазином, совсем не разбираясь в математике? Наверно, управляющий Сибуя делает что хочет.