Тони Джордан - Плюс один

Мне хочется поцеловать каждую его клеточку.

Вместо этого делаю глубокий вдох и выдох:

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

– Что? – Его глаза по-прежнему закрыты.

– Меня зовут Грейс Лиза Ванденбург, – говорю я, глядя в потолок. – Мне 35 лет. Моя мать – Марджори Анна, сестра – Джил Стелла. Ей 33 года. Она замужем за Гарри Венаблесом, 2 мая ему исполнится 40. У них трое детей: Гарри-младший, 11 лет, Хилари, 10 лет, и Бетани, 6 лет. Моего отца звали Джеймс Клэй Ванденбург, и он умер 17 лет 9 месяцев и 5 дней назад. У меня степень бакалавра естественных наук и диплом учителя. В первый раз я занималась сексом в машине своего первого парня у дома моей матери. Я не люблю кинзу. И реалистическую живопись. Однажды в школе мы ездили на экскурсию в Национальную галерею Канберры, и я целый час простояла, глядя на «Синие столбы» [10]. – Задумываюсь на минутку, потом продолжаю: – В одежде из лайкры выгляжу толстой.

Он открывает глаза:

– Толстой? Ерунда. Где?

Сжимаю левой рукой трицепс правой, ту часть, что обвисла и похожа на сырую свиную сардельку:

– Здесь.

Он приподнимается на локте и обнимает меня крепче. Приближает лицо вплотную к моей правой руке. Его нос почти касается моей кожи – он похож на ученого, который разглядывает в микроскоп необычную бактерию. Он рассматривает мою руку, разглаживая кожу пальцами. Потом прикусывает передними зубами:

– Не согласен.

– И здесь. – Задираю футболку и сжимаю двумя пальцами складку на животе.

Он наклоняется и опять кусает, только нежнее:

– Нет.

Его губы скользят вниз, и мое сердце бьется быстрее. Он просовывает два пальца под резинку моих трусов и приспускает их. Кровать узкая, поэтому он наваливается на мои ноги. Его губы касаются моих волос внизу живота.

Ловлю себя на том, что потираю ладони и переплетаю пальцы. Кладу руки по бокам.

– Есть еще. Еще много чего, что я должна рассказать.

Про Николу. Про электричество. Я даже не знаю, с чего начать.

Он останавливается и смотрит на меня:

– Уверен в этом, Грейс. И буду рад узнать, особенно про кинзу. Вдруг мне придет в голову мысль прислать тебе букетик пряных азиатских трав? Но не сейчас. Потом расскажешь.

Вцепляюсь пальцами в простыню. Нет, сейчас. Я должна сказать сейчас! Конечно, обо всем можно не говорить – можно даже не говорить о самом важном. Но он должен хотя бы краешком глаза увидеть, какая я. А как он увидит, если его голова у меня между ног?

К тому же Никола смотрит на нас.

Но я чувствую его горячее дыхание на коже с внутренней стороны бедра, и его руки тянутся и проскальзывают под трусики и хватают меня за ягодицы. Если сейчас же не прекратить…

– Шеймус?

– Что?

– Боюсь, я могла чем-нибудь заразиться.

Он скатывается на бок и садится на кровать рядом со мной:

– От меня?

– Нет. Оттого, что смотрела ночью телевизор и не предохранялась.

Смеется:

– Не поздно ли ты спохватилась?

– Поздно-шмоздно. Вопрос в том – нужно ли?

– Нет. А мне нужно волноваться о том, что через девять месяцев на свет появится маленький сюрприз – полуирландец-полусупермодель?

– Я принимаю таблетки.

Он потягивается, как кот, поворачивается и расцепляет мои пальцы, сжавшие простыню. Берет мою руку, целует то место на запястье, где бьется пульс, и, касаясь губами и зубами, проводит линию до сгиба локтя.

– Но я чувствую себя немного виноватым, – произносит он.

Виноватым? Никола смотрит на меня. А я в постели с парнем, которого знаю каких-то 14 дней, и это он чувствует себя виноватым? О боже! Значит, у него жена. Десять детей. Мои руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в ладони.

– Это почему?

Он сидит на краю кровати. Я отодвигаюсь.

– Обещал накормить тебя ужином в итальянском ресторане. Не вышло. Потом предложил деликатесного перепела из супермаркета, и опять не получилось. Ты так и осталась без ужина. Совсем тебя голодом заморил. – Он на мгновение замолкает. – У меня идея. Как насчет завтрака? Что-нибудь непростительно вредное – бекон, яйца по-бенедиктински, блины, а может, и первое, и второе, и третье? И тогда ты сможешь рассказать мне обо всем, о чем захочешь. Чем переболела в детстве, какая твоя любимая группа и футбольная команда, – да о чем угодно.

Поднимаю глаза и смотрю на потолок. Мне так много дел нужно переделать. Вымыть голову, высушить и расчесать 100 раз, потом одеться. К тому же в субботу утром я хожу за покупками. А еще надо почистить зубы, умыться. Я уже пропустила звонок будильника, но это еще не значит, что весь день насмарку… Ведь можно начать по новой в начале следующего часа.