Мария Свешникова - Бимайн. Тариф на безлимитное счастье

– Пойдемте к столу. А то я правда испугалась, что вы поженились.

Мы с Алеком остались в кухне одни.

– Помнишь, я когда-то увела тебя у стервы Жанны? – спросила я, так как была готова вцепиться в глотку Алеку и выпить разом всю кровь.

Уводила не то слово, просто выгрызала зубами. Так серьезно этим занималась, что однажды проснулась с Жанной в одной кровати. Это поправка касательно «Не возлюби жену ближнего своего». И ближе Романовича у меня никого нет.

– Как такое забудешь.

– Лучше бы я этого не делала.

Я выхватила халу из его рук и понесла в комнату трофей. Уже возле дверей природное любопытство заставило притормозить и включить слуховую смекалку.

– Спокойно, – втирала им мадам Правильность, – это не его жена. Поматросит и бросит. Никакая актриса не ровня нашему Алеку. Сегодня видела Жанну. Разводится с мужем. Ничего, я их с Алеком помирю. Такая партия! Ах, какая партия!

Кажется, назревала великая ноябрьская революция.

– А тебя в детстве не учили, что подслушивать нехорошо? Хотя с твоей-то бабушкой! – послышался позади меня родной голос.

– Да моя бабушка всем бабушкам бабушка. Она хотя бы не воспитала из меня вруна.

– Вы чего в дверях стоите? Проходите есть!

Мы сели за стол. По наказу моей бабушки есть было крайне опасно. Поэтому я ограничилась стаканом воды и запеченным мясом. Все косились на меня. Ох уж эта чертова пуговица.

– Алек рассказал, что вы актриса. Театральная, я надеюсь, а то киношных я как-то не воспринимаю. Уже серьезные роли были? Что-то вроде «Тартюфа» Мольера или нет, лучше «Как важно быть серьезным»!

– Да я пока больше реквизит играю, ну то дерево, то стул, то штору. Так много работы, что даже сценарии читать не успеваю.

Все оторвались от еды и даже перестали жевать. Алек, вот ну как всегда, отличился и поперхнулся. Это у него уже входит в привычку.

– Как часто у вас бывают сбои менструальных циклов? – спросила меня баба Хая. – С какой периодичностью? Со скольких лет?

– Каждые двадцать восемь дней. А почему такие вопросы?

– Баба Хая наш семейный гинеколог. Если у вас с Алеком все серьезно завяжется, то сразу придете к ней на прием. Мы должны быть уверены, что у нас будут здоровые внуки, – пыталась вывернуть с тропинки неловкости мадам Правильность.

– А со скольких лет у вас? В семье по женской линии выкидыши были?

Еще пара вопросов, и мой цикл точно сместится.

Я раз пятнадцать наступила Алеку на ногу. Но, видимо, он подцепил от моей бабушки странный вирус, в признаки которого входили непоколебимые выражения лиц пострадавших от недуга.

– Да вроде нет! А Вы Алека во сколько лет родили? – решила я идти в наступление.

– В тридцать один.

– А почему так поздно?

Она не удостоила меня ответом, а перешла в контрнаступление:

– Вы что, такая дура, что не понимаете, что мы не дадим нашего сына на растерзание какой-то содержанке, играющей реквизит в окружном театре?

Я поддержала Алека и поперхнулась. Слов не находилось ни разу.

– А дурой я вас назвала, потому что мне очень захотелось назвать вас дурой. Просто обычно я сдерживаюсь, – добавила она к предыдущей реплике.

Видимо, это был нервный тик, но на тех самых нервах мы с Алеком издавили все ноги и разъехались по разным квартирам.

– Троксевазин есть? И выпить?? – спросила я бабушку, вползая в квартиру.

– А что такое?

– Да Романович, зараза, все ноги мне истоптал.

– Вот гад, будь он неладен. А ты переведи ему эту выходку в евро. – Она достала из шкафа самодельную настойку.

– Бабуля!

– Ладно, хотя бы в долларах.

Я ну очень откровенно возмущенно посмотрела ей прямо в контактные линзы.

– Делай, что хочешь, рублевая ты дура!

Я увидела в комнате Аньку.

– А ты что тут делаешь?

– Сначала я ушла от Марата, потому что он изменил мне с Ирой, а потом водила твою бабулю в «Красную Шапочку»! А-ааа. И вот еще – в Таиланд мы едем с тобой вдвоем!

– А меня с собой возьмете? – спросила бабушка.

Терять нам уже нечего. Ни чести, ни достоинства, ни даже мужей.

Проснулись мы с Аней со всеми отеками, допустимыми медициной. Две женщины на узком диване – это не просто Ирония судьбы. И легкий пар шел только от утюга. Бабуля гладила юбку из жатого шелка, конвертируя мой гардероб в пустую трату ресурсов. В том числе и временных.

Дома играли Hotel Costes. Фр. Remix «Les Chrysantems».