Хелене Ури - Лучшие из нас

В самый последний день августа декан и Эдит Ринкель встретились на обеде по случаю защиты докторской диссертации. Молодая женщина, чьим научным руководителем была Ринкель, защитилась, и в респектабельных помещениях Академии наук на улице Драмменсвейен был организован торжественный обед.

После обеда (где в качестве основного блюда подавали говяжью шею, что великолепно соответствовало духу этих залов) декан и Эдит вышли на балкон. Было еще по-летнему тепло, и во фьорде виднелись многочисленные лодки. Коллеги рассматривали белые треугольники парусов и болтали о минувших днях, как это обычно происходит, когда люди знакомы многие годы и нечасто встречаются в настоящее время.

Быть может, она была особенно пленительной в этот вечер, и это объясняет, почему разговор с деканом принял именно такой оборот. На ней были нефритово-зеленые туфли, дизайн которых был создан в 60-е годы Роже Вивье. Эдит купила их в эксклюзивном винтажном бутике в Париже на левом берегу Сены в конце 90-х. В ушах у нее сверкали золотые сережки с нефритом, которые Эдит Ринкель получила в подарок от одного из бывших любовников. Она редко носит украшения, делая исключение только для кольца с бриллиантом, преподнесенным ей Ритой Эноксен-Ли по совершенно определенному поводу, но эти серьги были тщательно подобраны к зеленым туфлям (именно эти туфли тот самый любовник предпочитал видеть на ножках Эдит).

И несмотря на то, что с тем мужчиной она рассталась уже несколько лет назад, зеленые туфли и нефритовые серьги она по-прежнему носила. И вот Эдит с деканом беседовали о минувших днях, об общих знакомых, об однокашниках, ставших преподавателями, госслужащими или сотрудниками одного из семи норвежских университетов или других вузов.

Потом, после паузы, декан проговорил что-то насчет того, как хорошо сегодня вечером должно быть на фьорде, затем они обменялись парой фраз о погоде, о только что завершившемся летнем отпуске, и выяснилось, что Эдит Ринкель в этом году нигде не отдыхала. Тогда декан решил немедленно предпринять что-нибудь, чтобы исправить положение. Было ли вызвано это решение видом красивых маленьких ножек в зеленых туфлях, выпитым вином или просто альтруизмом, знал только сам декан. Он выразил свое сочувствие.

— Не надо меня жалеть. В Блиндерне так хорошо летом, — запротестовала Эдит Ринкель. — Студентов нет, коллег почти нет.

— Да, да, — проговорил декан, глядя на нее так же, как однажды в 70-е годы февральским вечером на вечеринке в общежитии Блиндерна.

— У меня все прекрасно, — повторила Эдит, оценив его заботу. В желании мужчин заниматься ее проблемами и защищать ее есть что-то наивно-трогательное. И она отметила про себя, что декан, вероятно, хочет повторить то, что произошло между ними на старом скрипучем диване почти тридцать лет назад. Эта мысль ей понравилась.

— Как насчет поездки в Австралию? — внезапно спросил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Там будет какая-то конференция, вернее, конгресс. В ноябре.

— Ага, и что за конгресс?

— Да что-то такое дидактически-студенческое. Какая разница? Университет должен послать представителя, которого выберет гуманитарный факультет, гуманитарный факультет — это я, и я выбираю тебя. Сейчас.

Эдит Ринкель посмотрела на ухоженный сад, на сверкающий фьорд и подумала, какая промозглая погода стоит обычно в Осло в ноябре и о том, как прекрасно должно быть в ноябре в Австралии, после чего улыбнулась и склонила голову так, что закачались сережки.

— Хорошо, — сказала она, — я согласна, выбирай меня.

В тот же миг Эдит Ринкель пожалела, что согласилась. Она знала, что такое решение будет трудно отстоять. Это аморально, это называется воспользоваться своими связями. С другой стороны, она столько лет служит своему университету, почти не пользуясь отпуском. И если она поедет, то никому не навредит.

Она еще раз поблагодарила декана, не давая обещаний, которые, как она знала, он хотел бы услышать. Она ничего не сказала о том, чего он хотел больше всего. «Твое время еще придет», — подумала Эдит Ринкель, незаметно облизывая губы, потому что у декана была ухоженная борода, и он был в хорошей форме, а то, что они испытали на диване в тот раз много-много лет назад, было удовлетворительным во всех отношениях.

Эдит никогда не бывала в Австралии. Она с радостью думала о поездке. Получив в середине сентября коричневый конверт для внутренней корреспонденции с материалами о конгрессе, она обнаружила, что гуманитарный факультет Университета Осло должен был отправить на конгресс не только научного сотрудника, но и студента. С одобрения декана она выбрала студента Александра Плейна (к счастью, оказалось, что он, хотя и с большой неохотой, замещал члена студенческого совета кафедры футуристической лингвистики), и 31 октября Эдит Ринкель и Александр Плейн отправились в Перт, штат Западная Австралия. Они летели из Осло в Сингапур рейсом авиакомпании «SAS» и далее на самолете «Quantas» в единственный крупный город на западном побережье Австралии.