Хелене Ури - Лучшие из нас

— Кстати, я вчера разговаривала с Лини Б., — тихо сказала одна из присутствующих девушек другой. Они сидели настолько близко и разговаривали настолько тихо, что было понятно: они подруги.

— Как у нее дела? Она нашла работу?

— Ну… она замещает учителя в школе, но… ты же знаешь…

Первая девушка помахала рукой в воздухе. Другая с пониманием склонила голову.

— Вы случайно говорите не о Линн Билюнд? — осторожно спросила Нанна.

Подружки закивали.

— Да. Ты ее знаешь? — задала вопрос одна из них.

— Да, — ответила Нанна. — Мы вместе учили немецкий в университете в Тронхейме.

— Ах вот как, — произнесла вторая девушка.

— Вообще-то она должна была работать здесь, — сказала первая.

— Да? — удивилась Нанна. — Было бы здорово. Почему же она здесь не работает?

— Ты знаешь Пола Бентсена?

— Нет, — ответила Нанна.

— Ну, он работает на отделении футуристической морфологии, у него исследовательская должность. Проще говоря, он занимает место, которое должна была получить Линн.

— На самом деле в списке кандидатов она шла под первым номером, а Пол под вторым. Никто не знает, что случилось, но Паульсену удалось каким-то образом изменить очередность, в результате должность досталась Полу.

— А он… способный?

— О да, он очень способный и… — девушка понизила голос и произнесла нарочито таинственно: — красавец! Необыкновенный красавец!

— Да, да, — сказала ее подруга, которая была не слишком очарована Полом Бентсеном. — Но строго говоря, ему совершено нечего делать на нашей кафедре. Он занимается историей языка. Что исследователю прошлого делать на кафедре будущего?

— Пол чертовски приятный парень, — вступил в разговор Гуннар, услышав последние реплики. — Не буду рассуждать, красив он или нет, но он безусловно талантлив. В том числе как исследователь будущего. Он стал одним из наших лучших футлингвистов.

— Хорошо. Он неоднозначная личность, — настаивала та из подружек, что была настроена более скептично.

— Да, да, возможно, — согласился Гуннар, который не хотел ни с кем портить отношений.

— А вот Эдит Ринкель отвратительна, — заявил кто-то.

— Она необычайно талантлива, — повторил Гуннар.

— Гуннар, ты такой скучный! Официанты делают вид, что нас не замечают, сходил бы ты и заказал еще пиццы!

— Хорошо, — услужливо согласился Гуннар. — Что вы хотите?

— Еще одну с ветчиной и шампиньонами!

— И одну с креветками и ананасами!

— Уф!

— Хорошо, я пошел. Одна с ветчиной и одна с креветками.

— И прихвати одно пиво!

— А Пол Бентсен не заслуживает этого места. Его должна занимать Линн Б., — пробормотала одна из подружек.

— И мне большое пиво!

— И еще одну бутылку вина. Красного.

— Большую пиццу с ветчиной, маленькую с креветками, два больших пива и бутылку вина, — спокойно, уверенно и дипломатично подвел итог Гуннар и направился к барной стойке.

— Но послушайте, Эдит Ринкель на самом деле отвратительна, — настаивала одна из диалектологов. — Знаете, как она однажды поступила со мной?

Все мгновенно склонились над столом, с интересом ожидая продолжения.

— Это случилось после того, как я защитила диплом, сразу после того, как было построено здание футлинга, — начала девушка свою историю. — Да, Эдит Ринкель недолгое время была заместителем заведующего, — добавила она для Нанны.

— Ну и? — нетерпеливо торопили ее остальные, затаив дыхание, жадные до новых скандальных историй о Ринкель. — Ну? Что случилось?

— Я хотела подать заявку на финансирование экспедиции на Острова Зеленого Мыса и поговорила об этом с Эдит Ринкель. Но она отнеслась к моему проекту, мягко говоря, скептически. И представляете? Той весной Исследовательский совет выделил стипендии для изучения креольского языка.

— Да ты что?

— И я узнала об этом только после истечения времени подачи заявок. Но Ринкель, как заместитель заведующего, наверняка знала об этом. И через неделю после окончания срока подачи заявок, только тогда, она сказала мне медовым голосом: «Я только сейчас узнала об этом. Извини».

— Кошмар! Может, это просто недоразумение? — предположила Нанна.

— С Эдит Ринкель никогда не случается недоразумений. А если она что-то и недопонимает, то намеренно.

— Когда я училась, — подхватила другая девушка, — Эдит Ринкель была ответственной за праздники по случаю публикаций на кафедре классических и мертвых языков. У них существует традиция отмечать все публикации сотрудников. И Эдит Ринкель организовывала чаепития для тех, кто ей нравился, игнорируя всех остальных.