Лесли Дэниелc - Уборка в доме Набокова

Сегодняшний день не стал исключением.

— Здравствуйте! — пробасил он жизнерадостно. — Вы читать любите?

Я решила, что это такая шутка, — он как раз протягивал мне на редкость пухлый мешок писем из «Старого молочника». Мне часто кажется, что люди шутят, — но в Онкведо, как правило, это только кажется.

Я протянула руки за мешком, а Билл вместо этого всучил мне торбу из местного магазина «Товары для рукоделия». Она была набита книгами.

— Жена решила, что вам понравится.

— Спасибо, — пробормотала я. Склонилась над торбой, делая вид, что читаю названия, — мне совсем не хотелось, чтобы почтальон видел мои слезы. — Спасибо, я их потом обязательно верну.

— Да ни к чему это, — проговорил он бодро. — У нас гараж и так забит книгами, снегоочиститель некуда поставить. Говорю я Марджи, что она слишком много читает, а она и ухом не ведет.

Последние слова он произнес с неуместной одобрительностью и одновременно шваркнул мешок с письмами к моим ногам. Белый фургон взревел и умчался прочь, окутанный облаком выхлопных газов.

Книги оказались по преимуществу любовными романами — розово-золотые обложки с изображением полуголых мужчин и явственно расположенных к ним женщин. Была там еще книжка в красной обложке: «Представьте — и сбудется: как добиться успеха в бизнесе». Кто знает, может, здесь, под мглистыми мягкими обложками, и скрыты все любовные страсти Онкведо. Я задумалась, что теперь делать — почитать или спалить книжки в камине. Дым от окрашенной бумаги содержит канцерогенные углеродные макромолекулы — это я помнила со своей старой работы.

Вот отвечу на письма, пообедаю жареной свекольной ботвой и вознагражу себя: почитаю одну из книжек Билловой жены. До приезда детей еще оставалось семьдесят два долгих часа. Большую их часть можно худо-бедно убить на работу, еще сколько-то на сон, сколько-то на еду. Когда детей не было, я питалась объедками и всякой противной, малоупотребительной едой: кормовой капустой, сардинами, лимской фасолью. А когда они были со мной, мы ели вкусные, понятные вещи: печеный картофель с маслом, печеные груши.

Уважаемая миссис Косуэлл, благодарим Вас за письмо. Понимаем Ваше опасение, что в молоке могут содержаться гормоны. Но мы не даем коровам антибиотиков в целях профилактики заболеваний. Мы не используем, как вы предполагаете, «свободного выпаса», так как это опасно для машин на дорогах, равно как и для самих животных, но у нас просторные пастбища, и по ним коровы могут свободно перемещаться.

Результат такого выпаса — полноценный, натуральный вкус нашего мороженого. Как нам кажется, отчетливее всего он чувствуется в ванильном пломбире. Прилагаем к письму купон на бесплатный вафельный рожок — можете использовать его в нашем киоске до конца лета.

С наилучшими пожеланиями,

«Старый молочник»

Сидя у окна, там, где Набоков, возможно, сочинял свои романы, я писала жителям северной глубинки: у них находилось время и потребность пообщаться с производителем потребляемых ими молочных продуктов. Будь я оптимисткой по натуре, я сочла бы свои занятия продолжением литературной традиции этого дома, но, не будучи таковой, я видела в них только очередной признак неотвратимого заката цивилизации.

Я прожила в новом доме целых четыре недели, и вот настал мой черед побыть с детьми, только вместо обоих детей мне выдали одну лишь дочку. У Сэма была хоккейная тренировка, которая совпадала с моим «посещением» (совершенно неподходящий термин). Я от такого надувательства рассвирепела и хотела устроить скандал, но не устроила, потому что знала, в какой форме Айрин, предвзято настроенная соцработница, изложит случившееся судье. Мать-раздолбайка мешает сыну укреплять здоровье физическими упражнениями. Ее мнение полностью совпадало с мнением персонажа из прошлого. Вместо скандала я позвонила в пиццерию «JIopo» и сделала очередной анонимный заказ на пять порций — на адрес адвоката персонажа из прошлого. Это была уже не пассивная, а агрессивная агрессия. Да, и на всех пиццах двойная порция сыра.

Единственное, что мне нравилось в соцработнице, — ее невзрачность. Невзрачная, но подтянутая. Самая что ни на есть подходящая спутница жизни. Во-первых, она никогда не подурнеет. Что во-вторых, я так и не придумала. Может, она хорошо водит машину. Живет в Онеонте с прикованным к инвалидной коляске отцом и ездит оттуда на службу — каждый день по три часа в дороге. У нее хорошая работа — а как подумать, так и две, если считать садово-огородную деятельность. Часть своих вещей она перевезла к персонажу из прошлого. В его одежном шкафу я приметила халат и мохнатые алые шлепанцы. А на прикроватной тумбочке — ее книжку, «Воспитание ребенка внутри себя». Приметила я их, когда шпионила — под предлогом того, что ищу Дарсины пижамки.