Равиль Бикбаев - Над пропастью по лезвию меча

— Тогда почему вы считаете, что для людей иной культуры, назовем ее материальной культурой, так трудно пойти по пути души? — спросил полковник.

Странное было у него ощущение, как будто он уже слышал этот спор, или читал о нем, ощущение было похоже на ложное воспоминание, но он то знал что его психика в полном порядке. Это воспоминание тревожило его как заноза, отвлекало от спора, он пытался, но не мог вспомнить.

— Материальный мир и мир духовный едины, и найти грань этого единства, и пойти по ней, это все равно, что пройти по лезвию меча над пропастью. Большинство людей материальной культуры видят только, зримую вещественную сторону жизни, а духовную заполняют шелухой обрядов, и в этой пустоте произрастают сорняки. Немногие находят грань, но им страшно идти по лезвию над бездной, другие смело идут по ней, но, не имея достаточно силы, падают в пропасть. Йог закаливает тело и душу и без страха идет по лезвию над бездной страстей человеческих, и чем дальше он продвигается, тем легче ему идти, а лезвие меча, превращается в широкий мост, в конце которого ждет Самадхи.

«От чего шли, к тому и пришли, — с легким раздражением подумал полковник, — занимайтесь йогой, идите над пропастью, а все остальное, добывать пищу, ткать одежду, строить жилища, воспитывать детей, пусть делают, другие, слабые духом, не йоги».

— Это не так, — ответил гуру, полковника часто поражала эта его способность отвечать на невысказанные мысли собеседника, — путь йоги открыт для каждого, но не каждый имеет достаточно сил и самое главное желания идти по нему. Йог может и не уходить от мира, не отказываться от своих мирских обязанностей, но при этом он всегда помнит что высшая цель йога, это слияние его души со Всевышним. Асана, праяма, медитация, это только ступени лестницы ведущей к совершенству. Я знаю, что ты не согласен со мной, ты думаешь, что можно совместить свою работу, свой материальный мир, и духовный поиск. Ты хочешь сам выковать свой меч, и идти по нему над своей бездной. Удачи тебе и помни, что для тебя нет невозможного, пусть твой путь станет еще одной тропинкой, что приведет тебя к вершине, а я буду в меру своих сил помогать тебе.

Полковник наклонил, в знак согласия и благодарности, голову.

— И вы считаете, что мою работу, мое мировоззрение можно совместить с путем йоги? — спросил он.

— Да. Раз ты выбрал этот путь, то иди по нему, — гуру чуть заметно улыбнулся, — и только от тебя зависит, как далеко ты уйдешь.

— И многие сделали именно такой выбор?

— Многие люди материальной культуры выбирали и выбирают именно этот путь, мой учитель учил меня, что само понимание, того, что выбор существует, это первая ступень на пути йоги, первый шаг по лезвию меча, над пропастью. Я его ученик, сам ставший учителем передаю это знание тебе, а ты передашь его своим ученикам.

Полковник вспомнил своих подчиненных по резидентуре в посольстве, некоторые, как он надеялся без подхалимажа, называли его наставником, и мысленно ухмыльнулся, представив как сидя в позе «падмасана — лотоса» на служебном столе, раздает им поручения приправленные цитатами из религиозно — философского трактата «Бхагавадгиты».

— Ваш учитель, мудрый человек, — полковник усилием воли подавил смешную картинку, он в мундире, сидя на столе в позе «лотоса», учит йоге, офицеров КГБ, — хотел бы я взглянуть на него.

Гуру легко встал, и принес из соседней комнаты альбом с фотографическими карточками, пролистал страницы, достал и передал полковнику снимок.

— В центре мой учитель слева я, — пояснил гуру.

Он узнал его сразу. И с облегчением освободился от занозы воспоминания. Он не только узнал его, но и припомнил, что эта беседа почти дословно повторяет, сцену из романа Ефимова «Лезвие меча», даже термины лезвие, бездна, чувства, Ефимов приводил в своем романе те же, что и гуру в разговоре с ним. Он узнал его сразу, еще и потому, что именно этот роман, где почти впервые в советской прозе рассказывалось о йогах и их духовном поиске, он с удовольствием прочитал, слегка удивляясь тому, как это автору не бывшему в Индии, так достоверно удалось, воссоздать в романе, колорит и атмосферу этой страны. А на оборотной стороне титульного листа прочитанного им романа была фотография автора, крупного красивого немолодого человека. А теперь с фотографии, которую дал ему посмотреть гуру, на него смотрел юный Ефимов Антон Иванович, он стоял справа от учителя его гуру. «Значит, его заподозрили, и сейчас почти вслепую, через десятки лет, ищут доказательства» — понял смысл полученного задания, полковник.