Ирина Лобановская - После третьего звонка

— Твой приятель мне надоел! — взвилась как-то Анька.

— Он такой же мой, как и твой! — отпарировал Виктор. — Забыла, что ты с ним спала? Только Алексей, в отличие от меня, оказался проницательным и дальновидным и хорошо понимал, чем ему грозит женитьба на тебе.

— Ну, положим, спился он без меня! — заявила Анька.

— Зато я — с тобой! — легко нашелся Крашенинников. — Результат один и тот же, зато условия ох какие разные! Слишком неравноценные и, понятно, не в мою пользу, заметь!

Анька, конечно, разоралась. Виктору ей даже отвечать иногда не хотелось — дура есть дура.

Да, здорово они тогда надрались с Алешкой… Пришла Тата и немного посидела, раскурив сигарету и плеснув себе в чашку чая. Она давно была хорошо знакома с Алексеем.

— Мальчики, — неожиданно заметила она, — по-моему, вы кое-что не разглядели в Анюте.

Виктор так и подскочил, чуть не опрокинув свой стакан.

— Это чего же такого мы с Алексисом, два слепца, не разглядели в драгоценной Анюте? — мрачно спросил он, приблизив лицо к Таткиному, безобразному и родному. — Не въехал! Неужели в ней все-таки сокрыта некая тайна, о которой никто не подозревает? Загадочное нечто?

Тата безмятежно улыбалась. Она давно привыкла не слушать его пьяный бред.

— Алешенька, — ласково сказала Тата, решившая вдруг напомнить о морали, — ты напрасно отпустил Аню… Тебе не стоило с ней расставаться…

— А-а! — грозно зарычал, оскалившись, Виктор. — Значит, это я ее испортил? Это ее так изуродовала жизнь со мной?!

— Витюшенька, — совсем разнежилась от горячего чая Тата, — ее никто не уродовал. Это вы сами себя водкой искорежили до безобразия.

— Таточка, ты не права, — кротко возразил Алексей.

Выпив, он становился настоящим телком.

Виктор счел необходимым возмутиться и принять серьезные меры. Крохина, хоть и свой парень, но явно превысила сегодня всякие полномочия.

— Татусик, ты бы лучше свалила отсюда быстренько подобру-поздорову, — дружески посоветовал он. — Пьяный я за себя не отвечаю и собственные поступки не контролирую, заметь!

— Давно заметила, — коротко отозвалась Тата и без всякого выражения посмотрела Виктору прямо в глаза.

Он дернулся, покраснел и торопливо придвинул к себе недопитый стакан. Вспомнил, как летом, совершенно одурев от жары и пьянки, трахнулся с Таткой. И не экспромтом. Предварительно он поспорил на бутылку с Алексеем, уверявшим, что Тата — девушка и трогать ее не стоит.

— Этого не может быть! — авторитетно, со знанием дела заявил Виктор. — В среде художников девушки не водятся. Никогда! Тем более в Таткином возрасте.

— Тебе, конечно, лучше знать, — вежливо ответил Алексей. — Но я думаю иначе.

— Спорим! — закричал в возбуждении Виктор. — Ставлю бутылку коньяку! Или две! Ты проиграешь! Хотя, может быть, и я тоже… Удовольствие трахать Татку ниже среднего…

Алексей спорить согласился, но неохотно, и потом вспоминал о дурацком пари без всякого энтузиазма.

Обработать Тату было несложно. Виктор проделал это за шесть секунд.

Жара тогда стояла чудовищная. Только в подвальной мастерской Виктора можно было немного отдохнуть и взбодриться после расслабления и размякания под лучами обезумевшего июльского солнца. Сюда приходили спасаться от перегрева все его приятели и, конечно, девки. В них у Крашенинникова никогда не было недостатка. Скромно сидя в уголке на табуретке с сигаретой в руке, Тата доброжелательно разглядывала подруг художника и оценивала их позже очень по-своему. Расхристанный Венька Туманов валялся в одних трусах на диване и каждую забежавшую знакомую Виктора встречал нетрадиционным и лаконичным откровением:

— Мне нужна женщина!

— Бывает, — равнодушно утешил Виктор.

Видавшие виды подруги и натурщицы презрительно фыркали, даже не опускаясь до диалога.

— В эдакую жару? — с интересом спросила Тата. — Да еще отобрали горячую воду! А тебе не приходит в голову, что ты им как раз не нужен?

— Такого быть не может, Татусик, даже в жару! — поведал Туманов. — Просто у Витьки неудачный подбор кадров и на мою долю вечно ничего не остается. Почему ты не заботишься о судьбе одинокого друга, Витюша? И объясни, каким образом находишь себе такое количество юбок? Некоторых я знаю, но за последнее время твоя команда здорово пополнилась!

Виктор нехотя, с трудом оторвался от мольберта, вытер потный лоб тыльной и относительно чистой стороной ладони и взглянул на Туманова.

Венька был на десять лет моложе Крашенинникова, расхлябанный, неорганизованный и очень способный художник. Виктор относился к нему как к сыну или младшему брату, втайне обожал, никому не признаваясь в своей страсти, которую хорошо чувствовал Венька, и готов был возиться и нянчиться с Тумановым без конца и края.