Лю Чжэньюнь - Одно слово стоит тысячи

— Аминь, я знал, что рано или поздно ты вернешься.

Ян Моси показалось, что тот неверно расценил его приход, поэтому он поспешил объясниться:

— Наставник, я пришел не за тем, чтобы вернуться.

Но Лао Чжань все истолковал правильно:

— Да я понимаю, что ты ко мне пришел не в качестве ученика. Вижу, что тебя что-то гложет.

Ян Моси кивнул:

— Я пришел к наставнику за советом. Меня мучает все: кто я? Откуда пришел? А главное — куда мне двигаться дальше?

Следом Ян Моси в мельчайших подробностях изложил ему свою историю о том, как к нему приходил хлопотать о сватовстве Лао Цуй. Начал он с У Сянсян, рассказал о ее требованиях переехать и сменить фамилию, потом сделал некоторые отступления и наконец закончил начальником уезда Лао Ши. Лао Чжань раньше уже пересекался с Лао Ши, когда пытался отстоять свою церковь, поэтому он тут же отреагировал:

— Этот Лао Ши — не Божий сын. — Мельком взглянув на Ян Моси, он начал: — Дитя мое, впервые я хочу дать тебе совет не от имени Господа, а от себя лично. В мелочах можно надеяться на помощь посторонних, но в крупных делах ни в коем случае нельзя доверять свою судьбу другим.

Он явно намекал на Лао Ши. Проникнувшись настроением Ян Моси, он продолжил:

— Но на что мы можем опираться сами? Да ни на что. Именно поэтому нельзя обвинять других в завышенных требованиях. Раз мы сами не в состоянии решить, что нам надо, не следует обвинять тех, у кого уже есть определенные мысли.

Тут он уже намекал на переезд и смену фамилии. Постучав трубкой о край кровати, Лао Чжань тяжело вздохнул:

— Что есть страдание? Страдание — это когда что-то тебе не по сердцу.

— Наставник, по-вашему выходит, что мне вообще не стоит об этом думать.

— Твоя проблема такова, что ее бесполезно решать разговорами. Но вот что я тебе скажу: там, где другие бы сомневались, тебе все-таки стоит ответить согласием.

— Это почему?

— Потому что так подсказывает тебе твое сердце.

— Но если бы оно мне так подсказывало, я бы не пришел к вам за советом.

— Все как раз наоборот — если бы ты не хотел этой свадьбы, ты бы про нее и не говорил, а то, что ты пришел ко мне за советом, как раз и доказывает, что в душе ты этого хочешь.

Ян Моси попытался что-то сказать, но Лао Чжань предупредил его жестом и сказал:

— Раз хочешь, значит, так и поступай. Моси, с тех пор, как ты ушел от меня, ты стал намного сильнее, теперь ты знаешь, кто ты есть. А зная, кто ты есть, ты поймешь, куда тебе двигаться дальше.

Прежде, когда Ян Моси слушал Лао Чжаня, чьи проповеди о Боге затягивались на всю ночь, он ничегошеньки из его слов не воспринимал. Зато теперь, когда разговор коснулся его самого, Ян Моси проняло до слез.

Итак, тринадцатого числа пятого месяца Ян Моси переехал к У Сянсян в пампушечную на улицу Сицзе города Яньцзиня и стал зваться У Моси. На все это дело, от сватовства до свадьбы, у него ушло три дня. Когда его брат Ян Байе женился на Цинь Маньцин, у него на все про все ушло четыре дня, так что У Моси управился на один день быстрее. У Моси воспринимал свою женитьбу как знаменательное событие, тем не менее он ни разу не обсуждал этот вопрос с продавцом доуфу Лао Яном из деревни Янцзячжуан. Он не стал этого делать вовсе не потому, что боялся отрицательного ответа с его стороны. Скорее всего, тот бы не протестовал, а, как и в случае с женитьбой Ян Байе на Цинь Маньцин, воспринял бы эту свадьбу как дар Небес. Однако, уходя из отчего дома в последний раз, У Моси переполняла такая злоба на Лао Яна, что он больше не желал его видеть. Так что о своей свадьбе он не известил никого: ни Лао Яна, ни своих братьев Ян Байе и Ян Байли. Перекупщик ослов Лао Цуй, видя такое дело, даже зауважал его за характер: «Недооценил я тебя, а ты-то, оказывается, горазд и от родственников отказаться».

Первый день свадьбы У Моси прошел с подобающим весельем. Закрепившись при уездной управе благодаря усердию и трудолюбию, У Моси, казалось бы, мог спокойно рассчитывать на то, что поздравить его явятся многие сослуживцы. Но поскольку он был не более чем огородником, к нему обещались прийти лишь двое — дворник Лао Гань да повар Лао Ай. Начальник уезда Лао Ши, узнав, что огородник Ямараджа согласился на свадьбу с переездом в дом жены и со сменой фамилии, весьма этому удивился. И пусть самому У Моси данное решение далось не так просто, Лао Ши посчитал, что тот в очередной раз выделился из толпы своим бесстрашием и отвагой, поэтому посмотрел на него новыми глазами. В день свадьбы начальник уезда передал ему через рассыльного свиток с лично сделанной дарственной надписью: «Бесстрашный и отважный». У Моси, взглянув на эту надпись, не знал, плакать ему или радоваться. Зато многие из прежде отказавшихся прийти на свадьбу работников управы, глядя на то, что жениху оказал милость сам начальник уезда, все-таки явились поздравить У Моси. Поздравить У Моси также пришли священник Лао Чжань и хозяин бамбуковой артели Лао Лу. Лао Чжань подарил У Моси серебряный крестик, тем самым он наверняка хотел сказать, что кроме счастья желает ему никогда не забывать о Боге. Лао Лу принес с собой несколько бамбуковых стульев. То, что на свадьбу придет Лао Чжань, для У Моси не было сюрпризом, а вот приход хозяина бамбуковой артели Лао Лу его приятно удивил. И хотя из-за ссоры им пришлось расстаться, добрые отношения наставника и подмастерья между ними все-таки сохранились. Сделанную начальником уезда дарственную надпись У Сянсян после свадьбы перенесла на дощечку, которую повесила над входом в пампушечную «Парные хлебцы У». Бамбуковые стулья, что принес Лао Лу, У Сянсян оставила в лавке, чтобы принимать покупателей, а подаренный Лао Чжанем серебряный крестик переплавила у живущего по соседству ювелира Лао Гао на сережки-капельки.