Юля Пилипенко - Голубь с зеленым горошком

Я изо всех сил пыталась сделать все так же филигранно, как водители «BMW» и «Royce», но не смогла. Смачно чесанув «мерс» о стену, я въехала в запасной «выезд», который в большинстве своем предназначен для пешеходов. Моя голова молча упала на руль. Заглушив двигатель, я сидела с закрытыми глазами не в силах извиниться и попросить прощения.

— Девочка, это было невероятно! — Мигель продолжал содрогаться от хохота.

— Мигель… — В слабо освещенном пространстве я заметила, как к нам приближаются две мужские фигуры.

— Вы целы? — раздался голос Дженнаро.

— Что это было? — Я еле сдерживалась, чтобы не разреветься. — Я ударила машину…

— Кель кошмар [52], мадемуазель, — рассмеялся мой женевский товарищ.

— Да, это ужасно. — Смеющийся Жорж незамедлительно составил ему компанию. — Мигель, ты скажешь Рикардо: «Я хочу продать свою машину!» А когда он спросит, что от нее осталось, ты ответишь: «Вот! Смотри! Это же лучшая инвестиция! Девочка, которая ее ударила, скоро станет всемирно известным писателем! Лови момент, придурок!»

Им всем было так весело, что я не смогла не поддаться общему настроению.

— Но какого черта вы поехали по встречной задним ходом и свернули сюда?

— Тоннель перекрыт. Операция «Стоп». Впереди с десяток машин плюс пикап с ворованным животным. Мы бы пробыли там до завтрашнего ужина, — пояснил Жорж.

— У меня есть идея, — поддержал разговор пьяненький Мигель. — Раз уж мы здесь немного застряли, давайте продолжать вечеринку.

— Мигель, мы не застряли. Еще триста метров задним ходом, и мы выедем на старую дорогу, — подключился Дженнаро.

— Нет, друг мой… Мы не будем этого делать, потому что сегодня особый повод. Ты понимаешь, о чем я?

— Нет.

Мигель нажал на кнопку, и крышка багажника бесшумно поехала вверх.

— Друзья, я давно ждал дня, чтобы распить «Boal» Черчилля! Он наступил!

— Мигель, это не самый подходящий повод. Скоро здесь будет полиция, — Дженнаро смеялся.

— Не самый подходящий? Вы с ума сошли? Да оглянитесь вокруг! Посмотрите на эти звезды!

— Какие звезды, Мигель? Мы в тоннеле, — нервно вырвалось у меня.

— Джулиния, над этим тоннелем потрясающие звезды, даже если ты их сейчас и не видишь. Расслабься… Я тебе музыку включу! Целый вечер об этом думал.

И ненормальный португалец завел машину и включил песню, слова которой, по его мнению, ассоциировалась у него со мной:

«Мне шесть лет…

Стоя на кончиках пальцев, я рассматриваю свой нос в огромном зеркале и думаю: «Кто эта девочка?»

Неужели этот мир зеркал будет существовать бесконечно?»

— Мигель, убавь звук…

«А ты в это время, наверное, подтачивал ножи и пытался смотреть мультики сквозь помехи в телевизоре. Где же я окажусь, когда мне стукнет двадцать три?

Я смотрю, как передо мной раскрывается жизнь, мечтая о зеленом и золотом, и каждый известный мне рассвет — это подаренные тобою глаза. Так позволь же мне понять, откуда я на самом деле?»

— Мигель! Передай-ка нам «Черчилля»…

«Я встретила друга, нашла свою музыку, я чувствую себя звездой этого города, и мне кажется, что я именно там, где должна находиться. Здесь мое место. Я расцветаю».

— Мигель, убери вино, к нам идет полицейский с фонарем…

— Продолжай танцевать в свое удовольствие… Кто идет?

«Просто уберите пыль со старых зеркал, и мы будем ходить с тобой по белоснежному песку, крепко держась за руки».

Полицейский больно светил в глаза ядерным фонариком и оценивал обстановку: запасной выход, три роскошных авто, Мигель с бутылкой «Черчилля» в руках, я с деревяшкой для приготовления ponchа и абсолютно отмороженные лица Жоржа и Дженнаро.

Мигель начал первым:

— Офицер, вообще-то это закрытая вечеринка.

Можно было не продолжать… Я уткнулась лицом в плечо Дженнаро и давилась от смеха.

— Я хочу понять, что здесь происходит, — сквозь зубы процедил мадейрский полицейский.

— Офицер, это моя вина, — признался Дженнаро.

— Нет, офицер, это мояяяя вина, — продолжил Мигель.

— Нет, офицер, на самом деле… это яяяяяяя, — закончил Жорж.

Дурачиться, так дурачиться:

— Офицер, это моя вина. Я увидела лошадь и испугалась.

На этот раз не выдержали все: Мигель сквозь слезы сделал очередной глоток «Черчилля», Жорж закрыл лицо руками, Дженнаро без остановки смеялся, а я честными глазами смотрела на офицера, который поневоле переступил через порог нарастающего веселья.

— Я попрошу вас всех вернуться на официальную дорогу и пройти тест.