Петер Штамм: В незнакомых садах: Рассказы

В последний вечер моего пребывания в городе я приготовил ужин для Криса и Йотсланы. А за кофе признался:

— Я люблю Йотслану.

Крис взглянул на меня и улыбнулся.

— Ты с ума сошел, — сказала Йотслана.

— Мы переспали, — продолжил я, не обращая на нее внимания.

Крис вздохнул, пожал плечами. Йотслана хотела взять его за руку. Потом замкнулась и откинулась на спинку стула.

— Мыльница, — вспомнил Крис и покачал головой.

— А Крис с Мэг… — добавил я.

— С Мэг? — ехидно встрепенулась Йотслана.

В отчаянии Крис всплеснул руками.

— Боже! — воскликнул он. — Я всего-навсего человек.

— Да что же это такое? — возмутился я. Меня одолевала ярость. — Я люблю Йотслану!

Сделав глоток кофе, девушка произнесла:

— Два тела сталкиваются друг с другом и снова разделяются.

— Это была твоя идея, — сказал Крис. — Что не надо спать с той, которую любишь. Мы много об этом думали. Все правильно. Только вот другие постоянно влюбляются в Йотслану.

— Тот, с кем я пересплю, думает, что я хочу за него замуж, — подтвердила Йотслана. — Крису-то легче. Девушки обычно не столь эмоциональны.

Я не унимался и вновь повторил:

— Йотслана, я люблю тебя!

Она обняла меня за плечи:

— Ты тоже мне нравишься. Вы с Крисом очень разные. Ты так романтичен.

— Йотслана немного влюбилась в тебя, — объяснил Крис. — А я посоветовал ей переспать с тобой. Чтоб не мучиться.

Она хотела встретить отца в Базеле. Но он сказал, что в сопровождении не нуждается. Он-де не ребенок и не в первый раз путешествует один. Хотя она не могла припомнить, чтобы он куда-нибудь ездил сам. Узнав на станции время отправления поездов, она послала отцу оптимальный план поездки с пересадками во Франкфурте и Базеле. «В 12.48 ты будешь на месте. Если я опоздаю, подожди меня в станционном буфете. Надолго я не задержусь».

«Возьми себе полку в купе». Как только она это выговорила? Сама она приехала в Швейцарию в СВ. Но отец, человек пожилой, от такого варианта отказался бы. И она не стала этого предлагать. Сказала лишь: «Иначе тебе здесь не на что будет жить, когда ты все-таки приедешь. Жить можешь у меня, так ты сэкономишь плату за комнату».

Под одной крышей они спали только в ее раннем детстве. В ту пору у них было всего три комнаты и одна газовая плита. По ночам Метта вставала, чтобы успокоить ребенка, а он притворялся спящим. И как можно было назвать девочку Ингер? Когда она подросла, он с этим свыкся. Но то, что этого маленького человечка уже зовут Ингер… У него в голове были сотни имен для нее, и лишь это одно никак не укладывалось.

Если б она время от времени не приезжала домой, они бы вообще не виделись. А приезжала она однажды на похороны матери и после Рождества, когда хозяйка закрывала ресторан на две недели и улетала отдыхать в Египет. Почему он сам не навещает ее? Ингер приходилось просить: «Приезжай. У тебя же есть время». Но он говорил, что ей самой хорошо бы побывать дома. «Я приезжаю только ради тебя», — отвечала она. И ждала, что он скажет: «Ради меня можешь не приезжать». Отец открывал было рот, но так ни слова и не произносил.

В одиночестве он не ездил никогда. Женился рано, и до женитьбы денег на путешествия у него не было, а первое время после — тем более. Тогда особенно не путешествовали. Потом они отдыхали в Италии или Испании. Детям, когда те повзрослели, ездить всей семьей уже не хотелось, и они странствовали с Меттой вдвоем. Съездили в круиз по Дунаю, посетили рождественскую ярмарку в Нюрнберге. С тех пор как Метта скончалась, с тех пор как ее не стало, он больше никуда не выезжал.

Станция в это время суток показалась ему незнакомой. Ночной из Копенгагена сделал на ней лишь короткую остановку. Он был единственным пассажиром, севшим на поезд. Проводник спросил, далеко ли ему ехать. И впустил внутрь, лишь проверив билет. Увидев билет, проводник сразу подобрел. «Во сколько вас разбудить? Желаете ли чего-нибудь еще? Кофе? Пива? Сандвич?» Голода он не испытывал. Придя на вокзал заранее, он уже успел съесть хот-дог. Теперь же, не находя себе места, он отправился в вагон-ресторан. Проводник закрыл дверь купе на ключ.

К своей третьей поездке Ингер знала, как надо поступать. Она взяла верхнюю полку. Там было жарко, но зато спокойно. Соседями по купе оказались два молодых человека, ехавших на футбольный матч, и скромно одетая женщина. Эти трое ехали вместе от самого Копенгагена. Молодые люди стояли в проходе, пили пиво и курили, а женщина познакомилась с ними лишь на следующее утро. Она годилась им в матери.