Петер Штамм - В незнакомых садах - Рассказы

Сидя за кухонным столом, она читала книгу. Я представился.

— Крис уже в университете, — сказала Йотслана. — Есть кофе.

Я устроился напротив. Девушка не произносила ни слова, только искоса поглядывала на меня.

Потом она исчезла в спальне, а я поехал в центр.

Я подружился с Йотсланой. Она редко ходила в университет, так что иногда мы выбирались в ближайший парк и болтали обо всем на свете. Случалось, она брала меня под руку и начинала говорить о Крисе, о том, что ее в нем раздражает. Какой он упрямец, какой педант, как серьезно ко всему относится.

— Он — теоретик, — говорила Йотслана, — человек мысли. А я совсем другая. Я — практик.

Как-то утром, когда я брился, Йотслана зашла в ванную и разделась у меня за спиной. Я видел ее отражение в зеркале, видел голую спину, довольно широкие плечи и, пока она закалывала волосы, тонкую шею. Она обернулась. Наши взгляды встретились в зеркале, Йотслана улыбнулась и полезла мыться в старую ванну. Я быстро добрился, но она выглянула из-за душевой занавески:

— Ты не передашь мне полотенце?

Взяв у меня полотенце, она выбралась из ванны и вытерлась.

— Индия, должно быть, прекрасная страна, — пробормотал я.

Йотслана рассмеялась, сняла с подоконника большую банку крема и стала натирать им тело.

Я было направился к двери, но она не переставала говорить со мной. Я смотрел по сторонам, на руки, на потолок. Вдруг Йотслана бросила мне мокрое полотенце. Теперь она замолчала, а я сел на унитаз и уставился на нее. Она намазала руки, груди, живот, бедра. Потом присела на край ванны и тщательно намазала ноги — каждый палец отдельно.

— Ты не намажешь мне спину? — спросила она, подошла, сунула мне крем и развернулась.

Я поднялся. Смазал ей шею, плечи, спину, поясницу. Прошелся по талии, бедрам, ягодицам. При этом я больше смотрел на собственные руки, чем на ее тело. Потом Йотслана повернулась ко мне лицом, и мои руки продолжили движение, повинуясь указаниям ее рук. Она оперлась на раковину и закрыла глаза…

Когда упала и разбилась мыльница, Йотслана рассмеялась, поднесла мою руку к губам и поцеловала палец.

— Ты пахнешь мной.

— Если появится Крис…

— Об этом тебе стоило подумать раньше.

Спустя некоторое время мы приняли душ, и я вытер Йотслану тем же мокрым полотенцем.

— Сходим куда-нибудь поесть? — спросил я.

— Нет времени, — ответила Йотслана. — У меня в двенадцать встреча.

Днем я отправился на баскетбольную площадку, но никого там не застал. В последние дни часто шел дождь, площадка была засыпана прошлогодней листвой. В квартиру я вернулся, когда уже стемнело. Крис готовил ужин. Спросил, не хочу ли я поесть вместе с ним.

— Йотслана ночует у друзей, — сообщил он. — Ну как она тебе понравилась?

— Очень красивая, — ответил я. Мне было стыдно.

В этот вечер мы выпили много пива.

— Как в прежние времена, — резюмировал Крис.

— У вас с Йотсланой все в порядке? Когда-нибудь должно же случиться, что кто-то из вас…

Крис только пожал плечами.

Через несколько дней я вернулся из центра раньше обычного. Я бродил по улицам с самого утра. Шел дождь, и днем, когда он усилился, я решил вернуться домой. Йотсланы не было. Из спальни раздавались голоса и смех. Я отправился на кухню и сварил кофе. И тут вошел Крис с девушкой. На нем не было ничего, кроме джинсов, а на ней — лишь длинная майка. Втроем мы попили кофе. После чего девушка оделась и ушла. Крис попросил не рассказывать ничего Йотслане.

— Она знакома с Мэг по университету, — сказал он.

— Мэг?

— Не мой тип, но весьма мила. Йотслана на дух ее не переносит.

Мне полегчало.

Йотслана странно вела себя в эти дни. С Крисом она обменивалась влюбленными взглядами, но как только тот уходил, бросалась ко мне на шею и ждала ответных ласк.

Дождь не переставал и во второй половине дня. Мы лежали в моей кровати. Я на спине, Йотслана на животе. Потягивали пиво из одной банки. Я касался голых плеч Йотсланы ледяной банкой и водил ею вдоль позвоночника. Йотслана перевернулась, отняла у меня банку и поставила ее на живот.

— Ты смогла бы жить в Чикаго? — спросил я.

— Нет, — ответила она, — в Чикаго слишком холодно.

— В Нью-Йорке тоже нежарко.

— А еще я тут учусь.

— Я мог бы переехать обратно в Нью-Йорк…

— Нет, — рассердившись, сказала Йотслана. Сунув мне пивную банку, она поднялась и направилась в ванную.

— Я люблю тебя! — крикнул я и сам себе стал смешон.

Йотслана ничего не ответила. Я слышал, как она приняла душ, а потом вышла из квартиры.