Лидия Ульянова - Здесь и сейчас

— Как вы думаете, что это может означать? — поинтересовался доктор Амелунг.

— Не имею ни малейшего представления. Только это не имеет ничего общего с реальностью, слишком странное, в моей жизни ничего похожего не было. Даже интересно, что нам могли наливать? Похоже на бензин, но бензин продают на заправках, и почему все без автомобилей? Не знаю… Одно знаю точно — эту женщину я вижу в своих снах часто.

— Фрау Таня, вам в самом деле нужна помощь. — Он не успокоил меня. — Вам одной с этим не справиться, только загоните себя в глубокий невроз.

— То есть вы считаете, что я на голову больная? — обрадовалась я тому, что не услышала ставшее привычным «с вами все в порядке».

— Я бы сказал, что у вас имеются проблемы, требующие решения. — Все-таки он придал словам столь любимую психиатрами форму.

— Да, я читала, что в подобных случаях мог бы помочь сомнолог, специалист по снам. Но где я найду у нас сомнолога? А ездить за ним по всей стране я тоже не в состоянии, у меня ребенок еще не самостоятельный. — Я безысходно махнула рукой.

— Мне кажется, что я мог бы вам помочь. — Ох уж эти психоспециалисты! Нет чтобы сказать: «Не боись, Таня, я тебе помогу», — обязательно должны ввернуть любимое «мне кажется», «я мог бы».

— ??? — Уж очень двусмысленно звучит даже такое невнятное предложение помощи из уст судебного бихевиориста.

— Вам знакомо имя Маркус Шульц?

— Маркус Шульц? — Я повертела имя на языке, словно пробуя на вкус. — Маркус Шульц. Такое впечатление, что я уже слышала это сочетание… Нет, не знаю. Кто это?

— Это мой старинный знакомый, и именно он, уверен, мог бы с вами поработать. И живет он недалеко, в Бремене.

— Надо же! — восхитилась я. — Ведь считала, что знаю всех бременских специалистов, а вот уже второй за сегодняшний вечер, кто меня еще не пользовал. Он сомнолог? Или тоже судебный психиатр?

— Нет, он не сомнолог. Но видный специалист по регрессивному гипнозу. Самыми знаменитыми в мире считаются американцы Долорес Кеннон, Раймонд Моуди, Майкл Ньютон, но и Маркус Шульц тоже известен своими научными работами.

Я моментально сникла: известный своими работами наверняка отличается и бешеными расценками.

— Спасибо вам большое, доктор Амелунг, за то, что проявили заботу обо мне, и за ваше внимание, но боюсь, что вынуждена буду отказаться.

— Фрау Таня, лучше вам не найти, поверьте! Как ребенок, право слово! Еще не факт, что Маркус согласится.

— Я верю вам, только я не смогу оплачивать сеансы с ним. Это, должно быть, дорого, а сеансов потребуется целый ряд, я читала. У меня, знаете, сейчас в планах покупка подарка сыну. И я понимаю, что, даже если оставлю сына без подарка, это не решит проблемы.

— Ах, вот оно что! Тогда могу вас успокоить, Маркус в настоящее время не занимается обычной практикой. В прошлом году он перенес обширный инфаркт, и ему трудно практиковать. Но я знаю Маркуса, если ваш случай его заинтересует, то он будет работать с вами бесплатно. Такие случаи, как ваш, нечасто встречаются. Так я могу поговорить с ним про вас?

Это было что-то из области скаутских сказок: бесплатный специалист, известный, живущий в пределах досягаемости.

— Поговорите, — с недоверием пожала я плечами.

— Вот и договорились. А теперь, позвольте, я закрою паб и провожу вас до дому.

Я было снова хотела отказаться, сославшись на то, что у меня есть велосипед, а ехать недалеко, но доктор Амелунг был неумолим.

Мы шли по пустой ночной улице, мимо погасших витрин, спящих домов. Доктор вел мой велосипед, а я, засунув руки в карманы толстовки, брела рядом. Было тихо-тихо, и не хотелось разговаривать ни о чем, способном нарушить эту волшебную, хрупкую тишину. Поэтому мы молчали, но молчание — удивительно! — не было тягостным. Оно было таким же легким, как стихший к ночи ветер, превратившийся в приятный, мягкий ночной бриз. Я мысленно разговаривала с Клаусом Амелунгом, и в этой виртуальной беседе он смотрел на меня с восторгом и обожанием, внимал каждому слову и ни в коем случае не называл чертовой куклой и ребенком.

Доктор довел меня до дома, и тут я смутилась. Субботняя ночь, чувство благодарности к нему и что-то еще, мягко свернувшееся под сердцем, напевали мне о том, что нужно пригласить его на чашечку кофе. Безо всяких намеков и продолжений, просто на кофе, но я не решалась. Возможно, он ожидал приглашения, потому что немного задержался, прежде чем попрощаться, а я так и не набралась смелости. Только проводила его взглядом.