Дмитрий Бортников - СвиноБург

Это как схватить раскаленный меч... Как надеть кольчугу, которая еще светится... Как шлем, который только что выкатился из горна...

Я убежал. Я не смог дождаться, пока все остынет. Я не мог ждать. Когда меч остыл, он тебе уже не нужен! В этом-то все и дело!

-------------------------

-------------------------

И все-таки я должен был схватить этот меч! Но это произошло чуть позже. Дядя Георгий все понял.

Большие страсти рождают большие предательства. Предатель достоин своего божества... Только фальшивые медали имеют одну сторону!

Было воскресенье. Лег снег.

Он зашел за мной, чтоб вместе пойти в деревню к матери Игоря.

Я боялся показаться ему на глаза. Я даже нассал в чайную чашку! Мать ее забыла, когда пошла открывать дверь.

Только бы не проходить мимо него в туалет! Я выплеснул мочу в форточку и сидел тише воды, ниже травы!

Но меч уже лежал в горне, раскаленный... Он разговаривал с матерью. Отец куда-то смылся — по дружкам, наверное.

А потом все стихло. И я понял, что он идет сюда! Сюда! Ко мне, в эту комнату!

И не успел я шмыгнуть носом, он уже вошел. А мать, она будто знала, в чем дело! Она меня собирала как на войну! Он посмеивался, наблюдая, как я не могу попасть в эти ебаные «прощай молодость»! Как я путаюсь в пуговицах! А эти носки?! Они меня довели! Скатывались все время в жгут! Я их стянул и сказал, что пойду в простых. Мать запротестовала, но дядя Георгий ее успокоил взглядом. Что за черт?! Он имел над ней власть! Может, он и был мой настоящий отец! А если нет, откуда у него такая власть?!

«Шапку! А шапку! — кричала мать. — Холод собачий!»

Я надел это кроличье гнездо на башку, а потом, когда мы достаточно отошли, снял и засунул за пазуху.

Мы шли молча. Две черные фигуры. Все, кроме нас, было белым.

--- Ты что такой хмурый? — сказал он.

Я промолчал. Он еще спрашивал! Ха! Почему я такой хмурый?!

Мы шли через поле. Так далеко от всех.

Я поднял глаза. От свежего снега его лицо мне показалось таким старым... Таким вдруг постаревшим...

Он почему-то отрастил бороду. Детям об этом не докладывают. Я смотрел снизу на его седущую щетину... На его голую шею... Он был такой живой в эту минуту! Такой ясный и спокойный! Дети это чувствуют очень сильно! Благодать так молчалива... Только отчаянье хочет кричать! Я мычал, как немой... От счастья быть с ним.

Я хотел остаться с ним! Здесь, в этом поле! Идти куда-нибудь... И никуда не приходить с ним вдвоем!

Украдкой я посматривал на него снизу вверх. Его лицо было как лицо старого короля. И глаза такие голубые, такие яркие... Как у короля червей! Точно! Он был король червей.

Я сказал, что читаю немецкие легенды.

«Они что, грустные, что ли? — сказал он. — Ты такой потерянный...»

Я остановился. Мне не верилось, что он не знает легенд. Чтобы король и не знал легенд!.. Такого я просто не мог себе представить... Но именно так и есть. Герои легенд не знают своих судеб...

«Ну, расскажи какую-нибудь... А?» Его голос был так тих. Так спокоен...

--- Я сам сочинил одну, — сказал я и покраснел до пяток. — Для вас, дядя Георгий! ---

Он засмеялся и посмотрел на меня. Так смотрят на своих придворных. На своих свинопасов, которые долго запрягают, но ездят быстро. Я его удивил.

------------------------ Кто сказал первую букву запрета, того уже не удержишь! Он стоял передо мною во всей своей красоте, на первом снегу... Широко развернув грудь... В куртке с поднятым воротником... В юфтевых сапогах... Засунув руки в карманы... --- Легенду нельзя сочинить, — сказал он, все так же улыбаясь, — ее надо рассказать ---

Я стоял как громом пораженный. Он меня снова освободил! Теперь я думаю, откуда он знал все это?.. И это было так же верно, как корни дерева... Как корни, которые тогда обнажились...

Не двигаясь, оставаясь неподвижным, я будто увидел его со всех сторон сразу... Я будто взлетел и птицей медленно облетал его... Он был как собор... Как собор, полный огня и тайн... Как собор, который я разрушу... Моя башка затряслась в этот момент, и все поле вокруг ожило...

Наполнилось всадниками... Огромные, на пышущих огнем конях, они молчаливо нас окружили... Могучие воины с закрытыми глазами! Воины из легенд... Мир мертвых. В нос ударил запах сирени... Посреди ноябрьского поля! Не отрываясь, я смотрел ему в глаза! Их нельзя было отвести! Стоило только оторваться, как всадники бы исчезли! Пропали бы их могучие кони!.. И я, не отрываясь, смотрел в глаза человека, которого любил больше всего на свете! Которого считал своим настоящим отцом! В глаза человека, которого предам!