Джойс Оутс - Блондинка. том I

Потому что теперь она со всей очевидностью понимала: Луис Калхерн, он же ее «дядя Леон» в фильме, был на самом деле Клайвом Пирсом. В роли Алонсо Эммериха — мистер Пирс.

Казалось, она заново обрела Калхерна, на деле бывшего мистером Пирсом и вернувшегося к ней. Примерно тот же возраст, примерно та же комплекция и фигура. И грубоватокрасивое лицо Калхерна, разве то было не лицо Клайва Пирса, только немного состарившегося?.. Тот же хитрый вороватый взгляд, те же кривящиеся губы, та же гордая манера нести себя. Или то было лишь воспоминанием о гордости?.. Тот же интеллигентный, слегка ироничный голос. Норма Джин словно прозрела. Как будто электрическим током пронзило ее гибкую девичью фигурку. Она была «Мэрилин», нет, она была «Анджелой», нет, она была Нормой Джин, играющей роль «Мэрилин», которая играла «Анджелу», — как русская кукла-матрешка. Большая деревянная кукла-мама, в которую помещаются маленькие куколки.

И вот, поняв наконец, кем на самом деле является «дядя Леон», она стала мягкой, податливой соблазнительной, доверчивой, словно ребенок с широко распахнутыми глазами. И Калхерн сразу же заметил эту перемену. Он был очень опытным и техничным актером и мог сымитировать любое чувство, стоило только получить верный посыл. Он не был наделен природным актерским даром, но тем не менее сразу же заметил эту перемену в «Анджеле». И режиссер тоже сразу же заметил. И в конце репетиции сказал — и это он, который так редко хвалил кого-либо из труппы и до сих пор ни слова не говорил Норме Джин! — сказан следующее:

— Что-то произошло сегодня, да? Интересно знать, что именно?

Норма Джин, которую буквально захлестывало острое ощущение счастья, молча покачала головой и улыбнулась. И напустила на себя такой вид, будто не знает ответа. Да если б она и знала, разве могла бы объяснить ему, когда самой себе толком не могла объяснить?

Она могла избрать верное направление, это было составляющей ее таланта. Она умела читать мои мысли. Конечно, этого могло и не произойти. И показалось мне тогда чистой случайностью. Ну, словно я посадил семена в землю, и из всех проросло только одно.

Их один-единственный поцелуй. Поцелуй Нормы Джин с Клайвом Пирсом. Он никогда не целовал ее «по-настоящему», в губы, как бы ему того ни хотелось. Он трогал ее извивающееся тело, щекотал и (Норма Джин твердо в это верила) целовал ее украдкой, когда она не видела. Но ни разу не поцеловал в губы; и вот теперь она так и таяла в его объятиях, жаждала его и в то же время так по-детски робела. Ибо открыла этому стареюшему мужчине всю свою душу, но не плотно сжавшееся девичье тело. О! О! Я люблю тебя! Не оставляй меня, никогда. И она прощала мистеру Пирсу, который предал ее, завез в сиротский приют и оставил там; однако сейчас мистер Пирс к ней вернулся. В образе адвоката с патрицианским лицом, в образе Алонсо Эммериха, который доводился ей «дядей Леоном», и она немедленно простила его. И даже после этого упоительного бездыханного поцелуя, отнявшего, казалось, все силы, продолжала прижиматься к нему. Глаза Анджелы затуманились, губы были полураскрыты, и Луис Калхерн, актер-ветеран вот уже на протяжении десятилетий, взирал на нее с изумлением.

Эта девушка не играла. Она была собой. Она превратилась в Анджелу, ту Анджелу, которую так вожделел мой герой. Она стала средоточием всех моих желаний.

С этого самого момента у Нормы Джин не было больше проблем с ролью Анджелы.

На репетициях и съемках Норма Джин вела себя тихо и почтительно. Была очень внимательна и проницательна. Теперь, раскрыв загадку своей роли, она стала присматриваться к другим актерам, наблюдать за тем, как они стараются найти ключ к своим. Ибо что есть актерское мастерство, как не последовательное раскрытие целого ряда загадок, причем ключ от одной никак не подходит ни к какой другой? Ибо что есть сам актер, как не последовательное соединение собственных, но самых разных «я», скрепленных обещанием, что во время игры все потери будут восстановлены? Всем казалось удивительным, что молодая белокурая клиентка И. Э. Шинна, «Мэрилин Монро», так внимательно следит за репетициями и съемками других актеров и приходит на студию даже когда сама не занята.

Она прокладывала путь наверх постелью. Сперва переспала с мистером Зет, потом — с мистером Икс. Потом, разумеется, был Шинн. И уж определенно Хастон. И продюсеры фильма. И Уидмарк. И Рой Бейкер. И Сол Сигал, и Хоуард Хоукс. И все остальные, стоит только назвать имя — и тут же выяснится: она и с ним тоже переспала.