Артур Саканян - Театр одного зрителя

Она на мгновение задержала свой взгляд на ладной фигуре шофёра и торжественно объявила:

— Новому шофёру нужна новая кепочка.

Приподняв руку для поцелуя, она протянула конверт обратно шофёру.

— Тут как раз, и на кепочку хватит, и на новый костюмчик, и на цветы мне.

Шофёр вскинул удивлённые глаза, а она кокетливо продолжила:

— Это мой новогодний подарочек, а всё старьё мы сейчас отправим на свалку!

Другой рукой она смахнула кепку с головы шофёра и в упор посмотрела ему в глаза.

«Все полопаются от зависти, что у меня такой красавчик баранку крутит, — радостно констатировала она в уме, переведя взгляд с густой шевелюры на тяжёлый подбородок и широкий разворот плеч. — Хорошо бы с таким бычком прямо сейчас косточки поразмять, а то мой баран всю свою прыть на других успел израсходовать. Теперь массажными кабинетами откупается от меня, но своё я всё равно возьму», — злорадно домыслила она.

Шофёр смутился, неловким кивком головы поблагодарил её, и нагнулся за кепкой на полу. Другой рукой он снизу выхватил конверт с деньгами и быстро вышел.

«Дурак! Надо было мне ручку поцеловать», — чуть было не крикнула она вслед.

«Ничего, ещё успею оседлать этого бычка, — мелькнула утешительная мысль. — Главное, что я вовремя сообразила, под кого мне надо лечь, и побыстрее сбежать от этого идиота писаки. Видите ли, его другу на операцию срочно деньги были нужны. Меня разжалобил, свои деньги до копейки выложил, а дружок взял, да и помер… Эх, писака, писака. Какой же ты дурачок, что на совесть родственников дружка понадеялся. А я и должок получила, и за твой счёт пожила, и теперь мне сладко живётся», — но, вспомнив, что уже лишена удовольствия выслушивать извинения по поводу долга, мгновенно раскисла.

«Мне же мой баран обещал такой подарок отгрохать, что все подруги передохнут от зависти», — с радостью вспомнила она. Эта мысль несколько раз прокрутилась в голове, фантазируя и так и этак, но на душе всё равно было кисло и тоскливо.

Входная дверь хлопнула, и она, удивлённая столь быстрому возвращению мужа, поспешила нацепить дежурную улыбку.

— Дорогая! — ворвался драчун, задыхаясь. — Смотри!.. Это книжка твоего должника… моего коллеги… Уф… Еле-еле достал.

Она вырвала книгу из рук мужа и, увидев фотографию на обложке, радостно запищала:

— Посмотрите-ка, какой важный! И ты отказался от рандеву с синеглазками из бара ради того, чтобы показать мне его рожу?!

Она рассмеялась, а драчун отчаянно замахал руками и, переведя дыхание, наконец, выпалил:

— Дура! Дура! Эту книгу к нескольким премиям представили, и ещё фильм собираются снимать!.. Все только об этом и говорят!

Она нервно передёрнулась, а драчун, окончательно успокоившись, глубокомысленно заявил:

— Да… Надо же… Такой молодой, а уже самый известный… Теперь он кумир…

Внезапно её охватил давно забытый детский ужас, когда гости вот-вот явятся, а она опрокинула бутылку с вином и заворожено смотрит, как белая скатерть превращается в красную.

Драчун глубоко вздохнул и уже раздражённо продолжил:

— А ведь без твоих денег он и строчки бы не написал. С голоду бы помер!

Она зарделась, вспомнив, сколько денег выудила из кармана писаки на свои наряды и капризы. Ведь он её так сильно любил!

Ещё она вспомнила… и, буквально прячась от знакомого взгляда с обложки, быстро открыла книгу. На глаза ей сразу же попала фраза: «Если за всё расплачиваются только деньгами, то добро исчезает, а душа наполняется злом». Руки мгновенно ослабли и выронили книгу. Сердце сжалось в комок, а хлопок книги об пол осенил драчуна:

— Так он же неблагодарный негодяй, этот мой коллега! Щенок! Почему не тебе посвящён его опус?! — возмущённо произнёс он, поднимая книгу. — Надо вдолбить ему, что порядочным людям не пристало так расплачиваться за добро. Срочно звони ему и пригласи к нам в гости.

— Сам звони, — зло усмехнулась она.

— Я не могу, — смутился драчун. — Он на меня, наверно, обижен. Я с ним пару раз не здоровался на улице… Скажешь ему, что должок простишь, если он придёт к нам на новогодний ужин. От твоего приглашения он не откажется. Можешь даже намекнуть, что вроде будешь одна…

Она недовольно качнула головой, а драчун продолжил:

— Ты пойми, как только узнают, что писака будет у меня в гостях, то все, кто важничает со мной, побросают свои дела и прискачут ко мне, как миленькие.

Про себя он подумал: «Уж я так им намекну, чтобы никто не сомневался, кто фактически расплачивался по счёту. Пусть все думают, что я имею прямое отношение к книге, как спонсор».