Л. Аккерман - Лики любви

Возможно тебе, мой дорогой читатель, и показалось столь неуместным подробное описание этого действия, в котором ты не увидел ритуала потому, что в противоположность всем другим ритуалам этот не является распространенным. Но тут я могу лишь пожалеть, что среди тех, кто знаком с йогой и медитацией лишь понаслышке мало тех, кто нашел менее выразительный и, возможно, менее сильный способ к познанию собственных ощущений, к познанию собственного «Я».

Как много схожих по кажущейся на первый взгляд невыразительности проявлений ритуалов можно насчитать, понаблюдав за женщиной на протяжении нескольких часов, особенно часов утренних. Многие из них, пережив болезненный переходный возраст, пройдя сложный, задиристый путь формирования своей женственности из маленького гадкого утенка, которым они являлись в начале этого пути, женщины обратили в ритуал любое действие по уходу за своей внешностью, по уходу за домом и детьми. И более того – некоторые из них превратили большую часть своей жизни в когда-то почти осознанно отобранную последовательность ритуалов.

Да, совсем забыл. В моем определении ритуала я упустил, пожалуй, одну из самых главных частей, отличающих ритуал от любого другого более или менее повторяемого действия, а именно я забыл упомянуть о его медлительности. Похоже, что сам ритуал к этому располагает, ибо подразумевает под собой приятное действие, которое хотелось бы задержать во времени, заставить его замереть, остановиться, дать возможность глубого прочувствовать и сконцентрироваться (вспомните о плавности). И еще (слова приходят так быстро, что я не успеваю все расставить по своим местам), ритуал – почти всегда действие, тяготеющее к красоте. Сервировка праздничного завтрака, посыпания печенья шоколадной крошкой, нежно, плавно, медленно, словно это шоколадный снег кружится над тарелкой, разливание кофе по крохотным кофейным чашкам и добавление в него щепоток корицы – все это, безусловно, ритуалы, призванные сохранить и подчеркнуть в нашей жизни те моменты истинной красоты, без которых человечество не смогло бы долго прожить, по крайней мере прожить счастливо.

Но ко всему тому, что я уже сказал о ритуалах, мой дорогой читатель, а ты, наверное, заметил, что сказал я немало, повторяя сам себя и дополняя, путаясь в смешавшихся в голове словах, я хочу добавить, и этим завершить свой рассказ про ритуалы (рассказ с явными упоминаниями, ибо в завуалированной форме они присуствуют на протяжении всего моего повествования), что ритуалы представляют собой прекрасную возможность отдыха от гнетущих размышлениях о смысле жизни тем, кто устал, запутался, и хочет на время обрести покой. Я сказал «передохнуть», однако я знаю немало людей, которые смысл жизни подменили этим калейдоскопом сменяющих друг друга красивых действий. Но я всегда считал, что красота может существовать только там, где есть смысл. Красота – в непостоянстве...

Мой дорогой читатель, позволь мне в рамках той темы, которую я собираюсь обсудить с тобой в этой очень важной для меня главе, вспомнить некоторые части одного из наших с Евой диалогов. Однажды, когда я в очередной раз зашел в гости к нашей героине, и она, как всегда любезная, предложила мне горячего кофе, случайно для себя самой Ева наткнулась в кухонном буфете на свою старую чашку, из которой она пила в детстве. На чашке был почти стерт незамысловатый рисунок, а оставшаяся краска, безвольно поддавшись времени, облупилась, обнажив белую основу. Ручка была отколота, да и по самой чашке ползла опасная трещина. И забыв на мгновение о том, что в буфет она заглянула ради того, чтобы выудить в его залежах пакет черного немолотого кофе, Ева бережно взяла эту чашку в руки. А ведь когда-то она обращалась с ней куда менее аккуратно! Подумать только – старая чашка, реликвия ее детства. С этой старой, почти уже забытой чашкой к ней вмиг вернулись все ее воспоминания, которые на мгновение подменили собой настоящее, окружающую Еву действительность. Этот мимолетный переворот во времени стал возможен благодаря такому незначительному предмету.

Ева вернулась с кухни без кофе, но со своей старой детской чашкой, и рассказала мне о тех воспоминаниях, которые последней удалось в ней пробудить. И я ответил: «Я, кажется, понимаю, что ты хочешь сказать. Бывает, два предмета тесно связаны между собой. Возможно, в реальной жизни они вообще не имеют друг к другу никакого отношения. Но наша память прочно объединяет их, навсегда связывает. Так что, воспоминания об одном предмете помогают нам вспомнить что-то другое. Связь во времени все-таки наиболее прочная». Тогда задумавшись ненадолго о чем-то своем, Ева неуверенно спросила: «Почему только люди так любят вспоминать?».