Ольга Литаврина - Синдром мотылька (сборник)

Женщина напротив, с большими сумками, так отвлекла меня, что я едва не пропустил свой «Измайловский парк». В последний момент выскочил и, преодолевая искушение пройтись по тенистым тропкам парка, мужественно двинул прямо в приемное отделение больницы.

Я уже знал, что Колосова работает в травматологии, где заведующим отделением трудился хороший доктор Сальников. Но путь к нему лежал через «кабинет предварительного осмотра», где меня вежливо выслушала пустоглазая девушка в белом халате, генетически, как советские продавцы, настроенная на отпор суетливым «клиентам».

– Колосова? Какой кабинет? Какая Нина? Отчество? По какому вопросу?

Несколько отвыкший от подобного обращения, я понял, что взял неверный тон и вряд ли добьюсь успеха. Но увидеть Колосову было необходимо! Пришлось отступить, присесть на потертую банкетку в углу и подумать над новым планом действий. Думал я долго – пока пустоглазая фотомодель не передала более скромной сестричке свой неприступный трон. Обо мне к тому времени забыли, так что все случившееся вскоре никто не связывал с моей скромной персоной.

Итак, я незаметно сидел на банкетке в коридоре, как престарелый пациент, припозднившийся на прием к врачу. Именно так отреагировала на меня сестричка, сменившая неприступную «фотомодель». Это была особа уже под сорок, не слишком ухоженная и с явными следами женского одиночества на лице. Рассеянно подняв на меня глаза, она оказалась приятно удивлена моей мужественной внешностью – и наш разговор шел в дружеском, участливом тоне:

– Кто вам нужен? Нина Колосова? Без отчества? Невролог? Вы знаете, Нина у нас только одна – правда, должность занимает другую и фамилия у нее другая. И все же попробуйте, она должна сейчас вести прием амбулаторно – то есть консультировать тех, кто уже выписан из больницы, – добавила она, уловив мое смущенное непонимание.

Стараясь не терять времени, во время разговора девушка перебирала в стоящей под рукой картонной коробке карточки, как потом выяснилось, отчеты о приеме пациентов врачей-специалистов. С той же дружеской полуулыбкой она прошлась по картотеке по второму разу – и задержалась на одной из карточек. Насколько я мог видеть сверху, в верхнем углу карточки красовалась фамилия врача, его специализация и номер кабинета, ниже шло расписание работы. А сбоку обыкновенной канцелярской скрепкой был небрежно прикреплен листок с несколькими фразами, написанными от руки, и каким-то рисунком в конце текста. Девушка отколола листок, внимательно пробежала его глазами и снова подняла на меня взгляд, теперь еще более заинтересованный и доверительный. Чуть понизив голос, так как за мной уже собралась небольшая очередь, она задала вопрос – из тех вопросов, которые именно здесь и именно от регистратора я никак не ожидал услышать. Правда, в эти несколько минут я и сам был необычайно занят и сосредоточен: пытался прочесть на карточке фамилию врача и где-то даже преуспел в этом. Простая русская фамилия, Колосова, и должность, начинающаяся с «зам.» – стало быть, доросла до заместителя главного! Чувствуя себя уже более уверенно, я тоже пригляделся к девушке-регистратору – и заметил над карманчиком белого халата бейджик с именем и фамилией. Правда, прочесть их я не успел.

Девушка спросила:

– Извините… Вы Ерохин?

Простой, казалось бы, вопрос – но я остолбенел. Даже прикинулся, что читаю бейджик на кармане, чем заставил девически покраснеть его хозяйку. Но не до бейджика мне было в тот момент! Я сосредоточился и решительно кивнул:

– Да! – и тут же получил в руки заветный листок и громкую и четкую инструкцию:

– Прием уже ведется, кабинет сто десять, первый этаж. Не забудьте надеть бахилы!

И очередь с облегчением вытолкнула меня по направлению к сто десятому кабинету.

Я машинально двинулся по коридору, совсем забыв про бахилы и вчитываясь в неровные строки записки: «тетрадь… тетрадь общая, последние записи… у меня в кабинете… возле…» И тут я оказался в конце коридора, прямо перед кабинетом номер сто десять, и, прочтя конец фразы, уставился на рисунок в нижнем углу – страшно знакомый мне абрис бесполого, ватного, неживого лица старой тряпичной куклы с хитрыми глазами в прожилках…

Дальше я, так сказать, перемещался и действовал на абсолютном автопилоте. Записку сунул подальше, во внутренний карман пиджака. Постучал в дверь кабинета, затем осторожно приоткрыл ее и вошел. В кабинете никого не оказалось, и я, как робот, двинулся прямо к месту, указанному в записке. О том, что врач или пациенты могут войти в любой момент, у меня и мысли не появлялось. Я склонился к нижнему ящику обычного канцелярского стола – и замер, затаив дыхание: в пустом коридоре явственно послышались шаги. Кто-то шел в направлении моего уютного, безлюдного сто десятого кабинета!