Сью Таунсенд - Королева Камилла

– Гос – спади, что за кошмарный педрила! Это кто?

Чарльз убрал громкость и промямлил:

– Э… наш дальний родственник.

Досмеявшись, Тредголд заключил:

– Вот что делают с людьми годы скрещивания между родичами.

Когда Тони ушел, Чарльз перемотал кассету на начало и добавил громкость. Камилла села на диван и приготовилась впервые увидеть и услышать своего первенца.

Чарльз сел рядом, взял Камиллу за руку и нажал пуск. Грэм сидел в какой‑то выгородке под очень яркими лампами. За его спиной на стене красовалась эмблема агентства «Привиреды»: схематические мужчина и женщина обнимаются внутри кособокого сердца.

Всматриваясь в лицо сорокалетнего мужчины, Камилла вспоминала младенца одного дня от роду, которого она назвала Рори. Как мог тот орущий комочек превратиться в этого Грэма, который одет с изяществом албанского свинопаса и держится как кукла чревовещателя, вырезанная из цельного куска дерева?

Привет, меня зовут Грэм. Грэм Крекнелл. Мне сорок лет, по гороскопу я или Лев, или Гак, – это смотря какую газету вы читаете. Я на точке пересечения, и не только по звездам, но и по жизни.

Как вы видите, я среднего роста, чуть повыше Тома Круза, но малость пониже Джона Траволты. Хотя я назвал первых, кто пришел на ум, вышло, что они оба знаменитые сайентологи, последователи покойного Гона Хаббарда. Когда‑то я и сам баловался сайентологией и выписал литературу, но мама, благослови ее Гог, имеет привычку читать мою почту, пока я на работе, и она так встревожилась от Хаббардовой философии карт разума, что обратилась в «Культовый дозор» [61].

И они организовали мне встречу с консультантом, а тот рассказал, как опасно вступать в любую псевдорелигиозную организацию, особенно коли во главе стоит миллиардер, у которого свой остров и целый парк роскошных лимузинов. Так что вот, уф! Меня пронесло!

Я живу с мамой и папой в Руислипе. Этот город знаменит прелестной Джордан, которая радовала нас своим присутствием целый год. Среди наших граждан еще знаменитые шпионы Кроджеры, Линфорд Кристи [62]и Мантовани. А однажды, я надеюсь, у всех на устах также будет имя Грэма Крекнелла.

Так или иначе, а время идет, и хватит обо мне. Я ищу хрупкую некурящую гетеросексуальную женщину с ч/ю, искрящейся индивидуальностью, чтобы интересовалась настольными играми. Внешность не важна, но я бы предпочел, чтобы ее ничто не связывало, как то дети. Она должна быть компьютерно грамотной и финансово благополучной и хотя бы одной ногой стоять на лестнице недвижимости [63].

В идеале, она должна расслабляться под легкую музыку. Мне особенно нравится Джеймс Блант, я его видел живьем год назад в «Гексагоне» в Рединге. Если же ей нравятся «Два Ронни», «Дураки и кони» и «Инспектор Морс», мы споемся в два счета. У меня есть полная режиссерская версия «Морса» на дисках, подарочное издание.

В общем, если вам понравилось то, что вы сейчас видели, пишите мне на

grahamcracknall@hotmail. со. uк.

Ролик закончился, и Камилла сказала слабым голосом:

– С волосами он наверняка выглядит получше.

– Несомненно, – согласился Чарльз, – но мне кажется, дорогая, что Грэм не одарен особой красотой.

Камилла, покопавшись в себе, нашла крошечный уголек материнской любви. Может, если его немного раздуть, он и вспыхнет? В детстве она любила сказку про гадкого утенка. Как знать, не выйдет ли однажды Грэм, образно говоря, из камышей и не заскользит царственно по речной глади?

Вечером Камилла с Чарльзом чистили зубы вдвоем в тесной ванной, по очереди сплевывая в ржавую кособокую раковину. Чарльз, озабоченный дефицитом воды в мире, не позволял жене держать кран открытым, так что ощущался недостаток оркестровки. Глядя на свое отражение в зеркале, Камилла вздохнула.

– Ах, милый, я выгляжу как старая карга.

– Ты с ума сошла, – возразил Чарльз. – Для меня ты становишься все прекраснее с каждым днем.

Раздался звон разбитого стекла. Они бросились вниз и обнаружили, что в окно гостиной влетела половинка кирпича. Ковер усеяли осколки. К кирпичу резинкой была прикреплена записка: «Ты никогда не будешь королевой». Чарльз смял записку и поскорее сунул в карман, пока Камилла не увидела. Бедняжка достаточно настрадалась, подумал он. И выбежал в глухую тьму, разогнать которую тщетно пытались два далеких фонаря. В доме Уильяма и Гарри светились окна.

Чарльз устремился к полицейскому кордону и продемонстрировал находку дежурному наряду.

– Если бы моя жена лежала под окном на полу, ее бы убило! – заявил он.