Геннадий Авраменко - Уходили из дома

Общим счетом через полторы недели меня пригласили к заведующей.

— Геннадий, — строго сказала она. — Через две недели ждем вас здесь, на комиссии.

Встреча у Юльки в Кунцево была печальной. С полным ощущением того, что не откосил, я впал в реальную депрессию и готов был рассматривать любые предложения.

В итоге, сожрав шесть колес тазепама, я театрально лег на кровать и разбросал вокруг еще три пустые упаковки.

— Алё, это скорая психиатрическая? — засыпая, услышал я вежливый голос Димки Немета. — Мы пришли, а у нас тут друг съел кучу таблеток и щас помрет... Ну да, он утром из Ганнушкина выписался... Как с милицией? Какая милиция? Заберите его в психушку, ваш пациент, мы его боимся!.. Обычную «скорую» вызвать? Спасибо!

Очнулся я в ванной. Из глубин моего желудка торчал толстый черный шланг и наполнял меня теплой водопроводной водой.

— Вот тебе колеса жрать, сука, — эхом раздавался чей-то дружелюбный голос.

Потом я пришел в себя, лежа на каталке в визжащей несущейся «скорой». Затем в огромном, выложенном белым кафелем помещении. Я сидел в углу, а прямо передо мной лежал на полу незнакомый мне мертвый старик. Я пытался закричать, но не мог.

— Чего дергаешься? — хохотал надо мной санитар. — Он уже мертвый, а ты пока нет. Но к утру все может измениться!

Снова каталка, коридор, вонь. Ко мне подходит чудовищная старуха и начинает щупать меня руками.

— Зина, это ты? — вопрошает старуха, а я отталкиваю ее рукой.

Снова щупают.

— Я не Зина! — кричу.

— Не Зина, не Зина, — смеется кто-то. — Зачем колеса ел?

— Не знаю...

— Еще будешь?

— Нет.

— Пошел вон отсюда.

Стою у входа, кашляя ободранным шлангом горлом, читаю табличку. Оказывается, я был в Склифосовского, в соматопсихиатрическом отделении.

Через две недели я приехал на комиссию. Меня пожурили за очередную попытку суицида, побеседовали и отправили восвояси. Вскоре в райвоенкомате мне выдали военный билет с пометкой «Годен к службе в военное время».

Получилось...

Вечером снова приехала мама Пули, привезла хавчик. Рыба соленая, помидоры, сушки, масло и хлеб. Возбудившийся Пуля принялся шуршать у плитки и сломал свет. Остаток вечера провели в темноте и тишине. Женька свалил домой, в палатке теперь я один живу.

Отъевшись соленой рыбой с хлебом, мы разошлись по магазинам. Расправившись с бутылками, купили на Мангуп еще продовольствия в виде двух килограммов перловки и килограмма гороха. Больше в магазинах ни хрена нету.

За труды одарил свой молодой растущий организм семечками и мороженым.

Организм доволен.

Пока сидел на скамейке и грыз семечки, меня осчастливил своим вниманием дворник.

— Хороший ты парень, — застал он меня врасплох.

— Это с чего вы так решили? — напрягся я.

— Ну, вот сидишь, семечки грызешь, я таких как раз ненавижу.

Я на всякий случай взял за лямку рюкзак с провиантом и приготовился бежать.

— Но ты ведь не даешь повода себя ненавидеть, — продолжал дворник. — Лашпорта от семечек на пол не кидаешь, аккуратно в урну складываешь...

— И что?

— А значит, есть повод с тобой выпить. Ведь грех не выпить с хорошим человеком!

Пока я переваривал сказанное, дворник молниеносно присел со мной рядом и сорвал шляпку с бутылки водки. Даже не пытаясь сопротивляться, я достал из бэга кружку...

Надо отметить, что я впервые закусывал водку жареными семечками. День зазвенел, зрение обострилось, дворник Николай Константинович стал лучшим другом. Захотелось поговорить, раскрыться, пожаловаться на что-нибудь этому внезапному собеседнику, но увы. Кругозор Николая Константиновича ограничивался лишь проблемами загрязнения окружающей среды, задержки вывоза мусора и обсуждением общего бескультурья населения города Севастополя. Я попытался добавить к глобальным мыслям Константиновича еще и проблему озоновых дыр, но, кажется, не преуспел в этом.

К концу бутылки я спросил о том, о чем хотел спросить любого крымского дворника с того момента, как увидел здесь дворников вообще:

— Николай Константинович, а из чего ваша метла сделана? А то я же приезжий, смотрю на это растение и не могу опознать. У нас, в столицах, метлы из прутьев, а это у вас точно не прутья.

— Эфедра хвощовая, — гордо сообщил эрудированный дворник. — Здесь немерено ее растет.

Название растения мне чем-то понравилось. Порывшись в рюкзаке, я достал «Наркологию» и углубился в поиски. Нашел — есть такая, чутье не подвело! И эфедрин добывается как раз из нее! Надо узнать, как именно он добывается, надрать этих кустов, притащить к Керилу и забодяжить винт!