Геннадий Авраменко - Уходили из дома

В Львове был в восемь. Город действительно очень красивый, только я так устал, что решил поспать, а утром уже наслаждаться красотами. Вписок нет, пойду, думаю, для разнообразия не на вокзале переночую, а на чердаке где-нибудь. Хожу, вверх смотрю, выбираю дом подходящий, чтоб с крыши вид был красивый. Подходят какие-то гопники, с виду нестрашные, и спрашивают:

— Который час?

— Пятнадцать минут девятого, — говорю.

Они переглянулись, да как втопят за мной!

— Москаль, — орут, — клятый!

И за мной бегут. Я с рюкзаком, усталый, ноги не ходят, но убежал-таки.

Заскочил в ближайший дом за поворотом, успел заметить еще, что ангелочки на крыше красивые. Ну, думаю, хрен я отсюда сегодня выйду. Пошел наверх, дверь на чердак открыта. Посмотрел в окошко, гопники эти стоят разговаривают, потеряли меня. А вид сверху на город отменный, как раз такой и искал! На чердаке было тем­но, и очень кстати пришлись охотничьи спички, которые мне в Риге Мишель подарил. Нашел уютный угол, завернулся в одеяло и моментально заснул. Даже не заснул, а вырубился — от нервов погони, дорожного стресса и кромешной чердачной тьмы.

Очнулся от звона трамвая. Интересно, думаю, долго ли я спал? На будильнике начало десятого, только вот уже утра или еще вечера? За окном те же сумерки. Покурил папироску и понял, что спал я всего час — на улице явно становилось темнее. Меня это так взбесило, что я решил валить с чердака восвояси и перекантоваться в каком-нибудь другом месте. Собрал шмотник, спустился и сделал для себя еще одно нерадостное открытие. Входная дверь заперта, что вполне естественно: конторы закончили работу и закрылись, а я, недоумок, буду сидеть тут до утра. Хорошо хоть свет не вырубили в общем холле.

Походил я по подъезду в призрачной надежде хоть ко­го-нибудь застать, для порядка потыкался во все двери с табличками редакций газет и управления ресторанов. На­шел туалет, в нем оказалась душевая кабина. Незапланированный душ пробудил меня окончательно, и я уже начал радоваться тому, что застрял здесь на ночь. Если поймают утром, притворюсь, что я пришел в какую-нибудь газету пожаловаться на притеснение русских на Западной Украине или что-нибудь еще придумаю. Побродил по коридорам, в курилке нашел заныканную кем-то под подоконником пачку «Ватры». Вальяжно покурил, почитал газету на украинском языке, пока голова сохла. Прилег наконец под лестницей, начал засыпать. И тут меня как током шибануло. Сегодня же пятница! А суббота и воскресенье — выходные! Значит, я буду сидеть тут не до утра, а до понедельника! Без еды!

Такая перспектива совсем не входила в мои планы, и меня на минуту охватило отчаяние. Все окна забраны глухими решетками. Паника!

Я принялся мерить шагами помещение. Поразмыслив и успокоившись, приступил к более тщательному осмотру входной двери. Дверь была железная, и, нисколько не рассчитывая на успех, я решил развинтить копеечной монетой замок. Долго ли, коротко ли, как в сказках говорится, но дверь я победил. Сначала разобрал замок, потом снял дверь с петель и шагнул на улицу. Шагнул — и тут же обратно, там менты мимо проходили, и, думаю, мое появление с дверью в руках вызвало бы у них несколько вопросов. Переждал, вышел, прислонил ее к проему и, воровато оглядываясь, свалил в ночь.

Ночевать-таки пришлось на вокзале. Утром поеду дальше, не складывается у меня что-то со Львовом. Опять же вписок нет и жрать нечего, у них тут все по купонам, ничего не купишь, а менять рубли не хотят. Да и вообще домой уже пора, а там и в Крым. Надо матери позвонить, давно не давал о себе знать. Надо же, уже больше двух недель путешествую, а энтузиазма ну никак не убавляется!

Чертов вокзал! Уж очень неудобно спать в жестком кресле. Так и не выспавшийся, нехотя поплелся на трассу. Львенок все восхищалась: «Трасса — это так здорово!» Здорово-то оно конечно, но только когда не каждый день и если ночевать не на вокзале.

Пока шел по городу, умудрился за русскую трешку купить батон хлеба, продавщица сжалилась. Теперь хоть с голоду не помру.

Сразу стопить не стал, присел на обочине, пожевал, перебрал вещи. Что-то сегодня я психованный — наверное, аномальная солнечная активность. Надо расслабиться.

Везли опять плохо и мало. Под Тернополем в столовой удалось обменять 13 рублей на 13 же купонов. Супчику покушал. Однако до Винницы я все-таки не доехал, завис намертво в Хмельницком, городе, где когда-то жил клевый хиппи Скоморох. Пока в Израиль не свалил. Городишко так себе, поганый, а вон человек какой хороший из него вышел! Хоть и эмигрант. Ну и ладно, уехал и уехал. Как говорится, все умные уезжают в Израиль, а все клевые остаются здесь.