О, я понимаю, почему вам выгодно сейчас, чтобы вся печать трубила только о предстоящем повторном матче с «Реалом»! Чтобы все забыли о процессе! Вы хотите отвлечь внимание! Вы уподобляетесь депутатам парламента. Они играют на темах, определенных экспертами как наиболее выигрышные. Но отнюдь не значит, что темы эти являются истинными проблемами нации. Вы говорите о национальном престиже, но печетесь только о своей выгоде. И ваши деньги не спасают футбол– они убивают его! Под тяжким бременем ваших бесконечных финансовых махинаций – и процесс одна из таких афер – умирает футбол, умирает спорт. Вам наплевать на веру людей в идеалы честной и благородной спортивной борьбы! Вам нужны только деньги!
– Если бы это было так, я бы просто распродал команду. Но сотни тысяч фунтов в банке для человека, одержимого идеей, слабая компенсация. Не верите мне, спросите Марфи. Ему делали баснословные предложения. Сто тысяч фунтов за работу в качестве менаджера итальянской команды. Но он остался.
Дональд, извините, но вы еще молоды и не можете разобраться во всем этом. Только узнав, как вырабатывается электричество и по каким законам передается на расстояние, вы получите право освещать те темные углы, о которых говорите.
– Ерунда! Лишь дурак откажется повернуть выключатель в темной комнате потому, что не знает законов электричества.
Дональд явно проигрывал спор. Он горячился и ловил себя на том, что слишком многое себе позволяет. Однажды у него мелькнула мысль, что Мейсл сейчас поднимется и выгонит его вон.
Но тот сидел внешне спокойный, словно играл в шахматы, где с каждым ходом лишь проверял давно уже продуманную партию. Исход спора не имел для него никакого значения.
Дональд чувствовал это, как чувствовал и другое. Слова о мнении окружающих задели Мейсла. И Дональд злорадно подумал, что, может быть, здесь и только здесь, лежит ахиллесова пята позиции Уинстона Мейсла.
Президент взял со стола сигарный нож, обрезал свою сигару и вновь зажег ее, как бы готовясь к продолжению спора. Но Дональду внезапно открылась бессмысленность всего разговора. Убедить Мейсла – смешная надежда с его стороны.
– Это совершенно бесплодный спор, – Мейсл опять читал мысли собеседника. – Жаль, но нам не найти общего языка. Хочется лишь одного – наши разногласия не должны сказываться на делах клуба.
– Боюсь, что это трудно.
– Очень жаль, очень… – с нескрываемой угрозой проговорил Мейсл.
Попрощавшись, Дональд вышел в парк.
Поля лежали пустые. Только рабочие катали машинки, подновлявшие затоптанную после тренировочного дня белую разметку полей. Высокий парень привычным ударом руки загонял подпорку в воротах, чтобы за ночь не провисала верхняя штанга. Уборщики сгребали с аллей жидкие слои последних листьев и грузили в тракторный прицеп.
В голове Дональда возникали десятки идей о дальнейшей борьбе. И две из них он твердо решил осуществить не откладывая: отправившись в регистратуру, выразить частный протест и поговорить завтра после тренировки с командой.
А сегодня надо бы увидеть Марфи…
За завтраком Дональд вспомнил, что в регистратуре должен работать его знакомый – Стен Мильбен. Он когда-то играл за вторую команду «рейнджерсов». Потом окончил колледж и стал юристом. Дональд долго и лихорадочно листал старую записную книжку, пока нашел в ней телефон Стена.
В трубке упорно никто не отвечал. Потом раздался вкрадчивый голос:
– Да?
– Я бы попросил Стена Мильбена.
– Он у телефона.
– Доброе утро, Стен. Это беспокоит тебя Роуз, Дональд Роуз.
– Здравствуй, Дональд, рад тебя слышать. Но прости – я опаздываю в регистратуру и был уже в пальто, когда вернулся к телефону. У тебя срочное дело?
– Как раз нет. Ты не будешь возражать, если я загляну к тебе на службу? Ну, скажем, через часик?
– Конечно, милости прошу. Буду рад. Положив трубку, Дональд сел и задумался.
Собственно говоря, что он хочет от Стена? Прежде всего надо посоветоваться с ним, как с юристом. Каковы юридические пружины противодействующего механизма, как прочно стоит на ногах Мейсл? Ну, а дальше… Стоп, Дон, не забегай вперед! Не за-бе-гай!
Дональд так и не притронулся к завтраку. Поспешно одевшись, он вышел на улицу и решил прогуляться до площади и обратно, чтобы собраться с мыслями.
«Мейсл лишь прикрывается заботой о престиже английского футбола, а руководит им одно – боязнь упустить возможный куш. Каждый руководствуется своими страхами. Иногда страхом перед молвой. Боязнью ошибиться и оказаться осмеянным. Сгореть в пламени случайного пожара, быть забаллотированным на выборах. Боязнью лишиться того, что есть, и того, чего нет. О проклятье, сколько страхов в этом мире!
Читать дальше