Юкио Мисима - Звук воды

— Танцевать! Танцевать! — Она поставила пластинку.

Полилась музыка. Самым естественным образом девочка отправилась к двери и повернула ключ в замке.

— Танцевать! Танцевать!

Это был танец, требующий изрядной ловкости. Фусако едва доходила Кадзуо до живота. Он танцевал, подняв и приобняв ее правой рукой. Ему было очень тяжело, он то и дело спотыкался. Но зато ее лицо находилось на уровне его лица.

Фусако сжала губы и этими сухими, крепко сжатыми губами, как печатью, припечатала губы Кадзуо.

Кадзуо уронил девочку на пол. В смятении уставился на нее:

— Разве так можно? Если ты мне не пообещаешь, что больше никаких поцелуев, я не буду с тобой танцевать!

— Обещаю! Обещаю! — Фусако обвила его шею руками, вдруг снова поцеловала его и выбежала из комнаты.

Казалось, весна вот-вот наступит. А вместе с ней, в самый ее разгар, должно быть, наступит и разрушительная инфляция.

Кадзуо был весь во власти иллюзий. Тело Фусако. Отчего тело маленькой девочки подталкивает его к позорным забавам? Его, мужчину, который чтит развратных женщин бальзаковского возраста?

Он решил на некоторое время воздержаться от визитов к Фусако. Его пугало слово «разорвать». Ведь если так будет продолжаться дальше, то он неизбежно — ему никак не хватит этой крошечной щели — разорвет тельце девочки.

После этого ему снова приснился сон о Заветной пивной. Во сне он пришел в пивную поздней ночью и нашел там троих или четверых мужчин, которые сидели на остатках бетонного фундамента и выпивали.

— Мне пива! — крикнул Кадзуо.

— Простите, пива нет, — ответил ему один из мужчин. Он сунул Кадзуо в руки стакан и наполнил его ярко-красным сакэ из большой бутылки. Жидкость оказалась теплой и липкой.

— Что это? — в раздражении спросил Кадзуо.

— Сакэ «Сырая кровь», — ответил один из мужчин.

Другой пояснил:

— Первоклассное, очищенное сакэ. Выжимка из тела девочки.

И тут Кадзуо наконец все понял. Заветная пивная была местом садистских сборищ. Значит, по новому закону правительство теперь охраняет садистов. Об этом даже писали в газете, в маленькой заметке на одной из последних страниц. «На основании указа номер такой-то в разных районах города будут открыты Заветные пивные. Заведения будут работать ежедневно с часу ночи».

Он внимательно рассмотрел всех четверых мужчин. Лысеющий, невысокого роста мужчина средних лет выглядел как типичный хозяин лавки шелковых тканей для кимоно. Трое его собутыльников были совсем молодыми. Один худенький — по виду клерк; второй — серьезный, как банковский служащий; третий, в очках, мог сойти за научного сотрудника какого-нибудь захудалого института.

Все четверо были прилично одеты, их лица дышали покоем. Нет-нет, они не прикидывались — это были по-настоящему спокойные, великодушные, серьезные люди, на которых можно положиться. Настоящие садисты.

— Ну расскажите же нам что-нибудь, — попросил молодой человек, похожий на клерка. Тонкая красная струйка потекла с уголка его рта и капнула на землю. Он поспешно вытер рот ладонью и продолжил: — Рассказывайте что угодно. Не стесняйтесь. Ваш рассказ вовсе не должен основываться на личном опыте. Как это ни печально, ни у кого из здесь присутствующих нет личного опыта. Мы всего лишь рассказываем о наших фантазиях так, как если бы они на самом деле стали реальностью. Это наш стиль.

— Пожалуйста, начните вы первым, — сказал Кадзуо.

— Ну что ж, тогда начну я, — подняв палец, произнес хозяин лавки шелковых тканей для кимоно. — Значится, так, — приступил он к своему рассказу. — На самом деле я вовсе не хозяин лавки шелковых тканей. Я — красильщик. Совсем недавно я придумал новую технику окраски тканей. Ткани, окрашенные новым способом, в большом количестве продаются на Гиндзе, не поленитесь, сходите посмотреть. Эта техника — настоящее искусство… Я, видите ли, очень тонко ощущаю красоту элементов человеческого тела. Конечно, имеется в виду женское тело. И в этом году я с помощью новой техники решил создать летнее кимоно с изображением женских внутренностей с рассыпавшимися по ним волосами. Я думаю, этот дизайн произведет освежающий эффект. Все красные детали выполнены краской, сделанной из очищенной крови убитых женщин. Нынешняя наука шагнула так далеко! Теперь нет ничего сложного в предотвращении выцветания краски. Единственная проблема — это синий цвет. Этот неописуемый нежно-синий цвет человеческих внутренностей. Вначале у меня даже руки опускались — я никак не мог придумать, как мне его воспроизвести. Для своих опытов я убил восемнадцать женщин и тщательно исследовал их еще дымящиеся тела. В результате я пришел к выводу, что основу для синей краски нужно брать исключительно из внутренностей только что убитых женщин. В настоящее время я обработал большое количество женских потрохов, но мне все еще не хватает как минимум двух тысяч убитых. Из одной женщины получается совсем немного синей краски.