Луи де Берньер - Бескрылые птицы

Когда нежданно нагрянули жандармы и приказали нашим христианам мигом собраться и уходить, началась страшная кутерьма. Женщины выли, поднялась паника, потому как никто не знал, чего брать. Мы все слыхали истории про выдворение армян восемь годов назад, когда они взяли лучшие драгоценности, чтобы продать на новом месте, но всего лишились, потому что их тотчас обобрали конвоиры. Вот наши христиане и ломали голову, чего брать: нужное или ценное, не зная, сколько проведут в дороге и будут ли кормить. Они бегали по соседям-мусульманам и умоляли: «Пожалуйста, эфенди, пригляди за хозяйством, пока я не вернусь, вот ключ от дома, запри, как мы уйдем, и присмотри до нашего возвращения». У меня самого три ключа от старых соседей, вон висят на гвоздике у дверей и с каждым годом все больше ржавеют. Я и за соседской землей приглядываю, она у меня в уходе — обрабатываю, сажаю на ней, и коз ихних приютил, они с моими-то столько раз спаривались, что теперь поди разберись, где чей козленок. Это мне все ж таки воздаяние, потому как с уходом христиан торговля моя почти накрылась, и я шибко обнищал.

Из-за спешки, кутерьмы и сборов в последнюю минуту Харитос с Поликсеной слишком поздно хватились, что одной дочки нет, и Дросула не заметила пропажи лучшей подруги, потому как они с матушкой пытались привести в чувство вечно пьяного отца, да еще она готовилась убежать с мужем.

Вот чего происходило, и вот что мне рассказал Ибрагим, когда примчался в город, расталкивая несчастных, которые готовились уходить. Я частенько думаю, почему он решил прийти ко мне; может, оттого, что моя мастерская на краю города, а может, потому, что они хорошо ладили с сыном моим, Каратавуком.

Вот как оно вышло: красавица Филотея, испугавшись, что больше никогда не увидит Ибрагима, сбежала из отцова дома и кинулась на холм, где в древних гробницах жил Пес. Она хотела повидаться с женихом. Ибрагим все еще ходил в ее женихах, потому что они так и не поженились, а не поженились они оттого, что Ибрагиму пришлось уйти в армию и он лет восемь воевал, сначала с франками, а потом с греками. Не свезло им с Филотеей пожениться до его ухода, но теперь они в скором времени должны были сочетаться.

Любая женщина огорчится, но не до смерти, ежели свадьба срывается. Филотея же совсем обезумела, потому что они имели несчастье втюриться друг в друга, и так втюренные и ходили с самого малолетства.

Для мужчины или женщины хуже нет, как влюбиться, и когда это случается, мы лишь качаем головой и благодарим Аллаха, что с нами такого не бывало, и молимся, чтобы сия участь миновала наших детей. Влюбленные дуреют, становятся одержимыми и в вопросах женитьбы не слушают родителей. Они делаются рассеянные, спят на ходу, а ночью глаз не сомкнут, слабеют и не могут работать, но злятся, если потревожить их мечтания. Возможно, эту хворь вызывают сглаз или порча, но она лишает разума так, что аж страх берет. Этот дурман пьянит и отупляет ядреней водки, забирает шибче опиума, потому как действует гораздо дольше, и нет от него средства, кроме времени, да, пожалуй, женитьбы.

А Филотея с Ибрагимом пребывали в этом дурмане еще с тех пор, как играли с Каратавуком, Мехметчиком и другими детишками. Народ посмеивался, глядя, как парнишка таскается за ней, будто верная собачонка, но все отмечали: только с ним она не бывает капризной или кокетливой, язвительной или застенчивой. Они будто оба знали, что судьба их выбрала друг для друга. Иными словами, всем было ясно: им на роду написано пожениться.

К счастью, Харитос и Поликсена всю жизнь дружили с Али-кривоносом и его женой, и не просто дружили, а и породнились через женитьбы родственников. По нашему обычаю, мужчина не может менять веру, и женщина, выйдя замуж, принимает веру мужа. А в кого ей верить — это она держит при себе. Вообще-то мы все украшали образками мать Иисуса, потому как это помогало в болезни или неудаче, и потом, Господа не шибко заботит вера женщины, а чего уж тогда нам об этом тревожиться. Потому-то давно уже было сговорено, что Филотея с Ибрагимом поженятся, и Харитос не выставлял на крышу дома пустую бутылку, даже когда Ибрагим ушел на войну и никто не знал, живой он или нет.

Ну вот, в городе шум-гам-суета, а Филотея бросилась искать Ибрагима, который пас на холме городских коз. Он проводил там все дни со своим огромным псом Кёпеком и наигрывал себе на кавале, как и нынче, ведь у козопаса уйма свободного времени и чего ему еще делать. Звуки каваля плывут над городом, особенно когда ветер с моря, но теперь мелодия бестолковая, потому что Ибрагим спятил.