Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— Хотел бы я знать, сэр.

Суслев провел полицейских в небольшую кают-компанию рядом со своей каютой.

— Садитесь, садитесь. Разрешите предложить чаю или водки? Вахтенный, чаю и водки!

И то и другое быстро принесли. Суслев широким жестом разлил водку, хотя оба полицейских вежливо отказались.

— Прозит, — добродушно улыбнулся он. — Ну и что же случилось?

— Похоже, один человек из вашего экипажа занимался шпионской деятельностью, направленной против правительства Её Величества, — вежливо сообщил Армстронг.

— Этого не может быть, tovarich! Зачем такие шутки, а?

— Он задержан. Правительство Её Величества действительно весьма огорчено.

— Это мирное торговое судно. Вы знаете нас уже много лет. Ваш суперинтендент Кросс следит за нами не первый год. Мы шпионажем не занимаемся.

— Сколько членов экипажа сейчас на берегу, сэр?

— Шестеро. Послушайте, мне неприятности не нужны. У меня их и так в этом рейсе хватает: ни в чем не повинный моряк убит неиз…

— Ах да, покойный майор КГБ Юрий Бакян. Ему очень не повезло.

Суслев изобразил сдерживаемый гнев.

— Его звали Воранский. Я ничего не знаю ни о каком майоре. О ком вы говорите? Я ничего об этом не знаю, ничего.

— Конечно. Ну а когда ваши матросы вернутся из увольнения, сэр?

— Завтра, к закату.

— Где они сейчас?

— На берегу, в увольнении, — усмехнулся Суслев. — Наверное, с какой-нибудь девицей или в баре, где им ещё быть? С девицей, а? И прекрасно проводят время.

— Прекрасно проводят время не все, — сухо заметил Армстронг. — По крайней мере одному из них приходится сейчас далеко не сладко.

Суслев смотрел на него и злорадствовал. «Блефуешь? Не выйдет: Меткина больше нет».

— Да полно вам, суперинтендент. Ничего я не знаю ни о каком шпионаже.

Армстронг выложил на стол фотографии размером восемь на десять [312] 20х25 см. . На одной из них Меткин шёл в ресторан, на другой его задерживали, на третьей — заталкивали в «черную марию». И ещё снимок анфас — лицо, охваченное ужасом.

— Kristos! — ахнул Суслев, превосходно играя свою роль. — Дмитрий? Не может быть! Ещё один незаконный арест! Я поставлю мое прави…

— Ваше правительство уже поставлено в известность через посла в Лондоне. Майор Николай Леонов признался в шпионской деятельности.

Теперь Суслев был потрясен по-настоящему. Он и предположить не мог, что Меткин расколется так быстро.

— Кто? Как вы сказали?

— Майор Николай Леонов из вашего КГБ, — вздохнул Армстронг. — Это его настоящее имя и звание. Он был политическим комиссаром на вашем судне.

— Да… да, это верно, но его… его имя Меткин, Дмитрий Меткин.

— Вот как? Вы не против, если мы проведем обыск на судне? — осведомился Армстронг, вставая.

Суслев пришел в ужас, Борадинов тоже.

— О, конечно, я против, — произнес запинаясь Суслев. — Да, суперинтендент, извините, но я заявляю официальный протест и дол…

— А с чего бы вам протестовать, если ваш корабль — мирное торговое судно и шпионажем не занимается?

— Мы находимся под защитой международного права. Если у вас нет ордера на обыск, то…

Армстронг сунул руку в карман, и душа Суслева ушла в пятки. Официальному ордеру он обязан будет подчиниться, и тогда все кончено, потому что улик найдется гораздо больше, чем эти полицейские могли даже надеяться.

Должно быть, им выболтал что-то важное этот проклятый сукин сын Меткин. Из горла рвался яростный вопль, а радиограммы — зашифрованные и расшифрованные — жгли карман. Лицо Суслева побелело. Борадинов застыл без движения.

Армстронг вынул руку из кармана: в ней была лишь пачка сигарет. Остановившееся сердце Суслева снова забилось, хотя он еле справлялся с накатившей тошнотой.

— Matyeryebyets! — пробормотал он.

— Что вы сказали, сэр? — как ни в чем не бывало переспросил Армстронг. — Что-нибудь случилось?

— Нет-нет, ничего.

— Не желаете английскую сигарету?

Суслев еле сдерживался, руки так и чесались вмазать наглому типу за то, что тот провел его. На лице и на спине выступил пот. Трясущимися пальцами он взял сигарету.

— Все это… это ужасно, а? Шпионаж, обыски, угрозы.

— Да. Может быть, вы окажете нам любезность и уйдете завтра, а не во вторник?

— Это невозможно! Нас что, травят, как крыс? — взревел Суслев, ещё не решив, как далеко стоит заходить. — Мне придется поставить в известность мое правительство и…

— Пожалуйста. И сделайте одолжение, сообщите, что при осуществлении шпионской деятельности задержан майор КГБ Леонов и что ему предъявлено обвинение в соответствии с Законом о неразглашении государственной тайны.