Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— Merci, monsieur, — тут же ответила она и, не задумываясь, добавила на сносном французском: — Но нельзя ли оставить на время форму моего носа и перейти к обсуждению форм данной сделки. Лучше не мешать одно с другим, верно?

Снова молчание.

— Не хотите ли кофе? — предложил Линбар Струан.

— Нет, спасибо, мистер Струан. — Кейси старалась держаться, как у них было принято, и не называть их по именам раньше времени. — Может быть, рассмотрим это предложение? Это то самое предложение, что мы послали в прошлом месяце… Я постаралась учесть все вопросы — и ваши, и наши.

Снова повисла тишина. Линбар Струан, тридцатичетырехлетний рыжеволосый мужчина с приятной внешностью и голубыми глазами, которые светились бесшабашным блеском, снова осведомился:

— Вы уверены, что не хотите кофе? Или, может быть, чаю?

— Нет, спасибо. Значит, вы принимаете наше предложение как оно есть?

Филлип Чэнь кашлянул:

— В принципе мы согласны сотрудничать с «Пар-Кон» в нескольких областях. Об этом говорится в протоколе о намерениях. Что касается фабрик по производству полиуретана…

Она выслушала его обобщения, затем попыталась ещё раз перейти к конкретике — для чего вообще-то и проводилась встреча. Но дело не шло, и она просто чувствовала, как собеседники уворачиваются. Хуже, чем теперь, у неё не получалось никогда. «Может, из-за того, что они англичане, с англичанами я никогда раньше дела не имела».

— Что-нибудь конкретно требует пояснения? — спросила она. — Если что-то непонятно…

— Мы все прекрасно понимаем, — заговорил Эндрю Гэваллан. — Представленные вами цифры однобоки. Мы финансируем строительство фабрик. Вы поставляете оборудование, но его стоимость амортизируется в течение трех лет, а это внесет путаницу в любое движение наличности и будет означать, что по крайней мере лет пять прибыли ожидать не приходится.

— Мне сказали, что у вас в Гонконге стоимость здания обычно амортизируется за три года, — так же жестко парировала она, обрадовавшись брошенному вызову. — Мы предлагаем лишь следовать принятой у вас практике. Если хотите пять или десять лет — пожалуйста, но при условии, что тот же самый подход будет применяться и к зданию.

— Вы не платите за оборудование: оно в лизинге, и ежемесячный взнос по совместному предприятию очень высок.

— Какова на сегодняшний день лучшая ставка вашего банка, мистер Гэваллан?

Они посовещались и назвали цифру. Несколько секунд она считала на своей карманной логарифмической линейке.

— При сегодняшней ставке вы сэкономите семнадцать тысяч гонконгских долларов в неделю на каждой единице оборудования, если примете наше предложение, на котором за рассматриваемый период… — Ещё один быстрый подсчет. — …вы заработаете на тридцать два процента больше в сравнении с вашими лучшими показателями — а мы говорим о миллионах долларов.

Они напряженно смотрели на неё и молчали.

Эндрю Гэваллан подверг её перекрестному допросу по цифрам, но она ни разу не сбилась. Их неприязнь к ней усилилась. Молчание.

Она была уверена, что их привели в замешательство её цифры. «Что ещё можно сказать, чтобы убедить их? — думала она с растущим беспокойством. — „Струанз“ огребут целую кучу денег, стоит им лишь сдвинуться с места. Мы заработаем состояние, а я получу свое долгожданное „выходное пособие“, свои „отвальные“. „Струанз“ разбогатеют на одном только пенопласте, „Пар-Кон“ в течение ближайших десяти лет будет иметь чистыми около восьмидесяти тысяч американских долларов, и, по словам Линка, мне тоже что-то с этого отломится…»

— Сколько ты хочешь? — спросил он перед вылетом из Штатов.

— Пятьдесят один процент, — засмеялась она, — раз ты спрашиваешь.

— Три.

— Да ладно тебе, Линк, мне нужно мое «выходное пособие».

— Завершаешь успешно весь пакет и получаешь опцион на сто тысяч акций «Пар-Кон» по четыре доллара ниже рыночной стоимости.

— Договорились. Но я и пенопластовую компанию хочу, — сказала она, затаив дыхание. — Я её начала и хочу ею владеть. Пятьдесят один процент. Для меня.

— В обмен на что?

— В обмен на «Струанз».

— Идет…

И вот теперь, оказавшись в самом сердце «Струанз», Кейси ждала и внешне выглядела спокойной. Когда ей показалось, что наступил подходящий момент, она с невинным видом произнесла:

— Значит, мы сошлись на том, что наше предложение принимается без поправок? Мы с вами в доле пятьдесят на пятьдесят, что может быть лучше?

— Я по-прежнему утверждаю, что вы не обеспечиваете пятидесяти процентов финансирования данного совместного предприятия, — резко ответил Эндрю Гэваллан. — Вы предоставляете оборудование и материалы на условиях аренды с вычетом потерь или неиспользованного кредита из подлежащего налогообложению дохода за предыдущий период, поэтому ваш риск не равен нашему.