Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

Довольный, Рябой продолжал путь. Купил в ларьке небольшой дешевый портфель и, затаясь в переулке, переложил туда деньги. Пройдя чуть дальше, поторговался минут пять с лавочником на другой боковой улочке и продал дорогой, из хорошей кожи, атташе-кейс Филлипа Чэня за приличную сумму. После этого, весьма гордый собой, сел в автобус до Коулун-сити, где его отец снимал на вымышленное имя небольшую явочную квартирку, вдалеке от настоящей берлоги Вервольфов в Ваньчае, около Глессингз-Пойнт. Он не заметил ни севшего в тот же автобус Пуна Хорошая Погода, ни ещё троих, ни следовавшего за автобусом такси.

Рябой Цзинь знал, что в Коулун-сити, средоточии грязных, беспорядочно разбросанных трущоб и открытых стоков, он будет в безопасности. Полицейские в одиночку сюда не совались — только целыми подразделениями. Сдав Новые Территории в аренду на девяносто девять лет в 1898 году, Китай оставил за собой постоянный суверенитет над Коулун-сити. Теоретически эти десять квадратных акров были китайской территорией. Британские власти здесь ни во что не вмешивались, если не доходило до беспорядков. Это был район опиекурилен, нелегальных школ, где обучали азартным играм, и штаб-квартир триад, прибежище всевозможного криминала. Время от времени полиция всё-таки прочесывала Коулун-сити, но на следующий же день здесь все возвращалось на круги своя.

Обваливающаяся штукатурка на шаткой и грязной лестнице многоквартирного дома была покрыта плесенью. На пятом этаже Рябой Цзинь устало постучал в дверь условным стуком. Дверь отворилась.

— Привет, Отец, привет, Чэнь Собачье Ухо, — довольным голосом сказал Рябой. — Вот они, деньги! — Тут он заметил младшего брата. — О, здорово. Ты тоже убежал?

— Конечно! Дерьмоеды, полицейские в штатском! Пришить бы одного-двух за наглость. — Цзинь Пак помахал пистолетом тридцать восьмого калибра. — Мы должны отомстить!

— Возможно, ты и прав. Кой-какие деньги мы уже получили, — поддержал Папаша Цзинь.

— Я считаю, что никого из полицейских убивать не следует. Они от этого только взбесятся, — слабо подал голос Чэнь Собачье Ухо.

— Цзю ни ло мо на всех полицейских! — Молодой Цзинь Пак засунул пистолет в карман.

Рябой Цзинь пожал плечами:

— У нас есть деньги…

В этот момент дверь распахнулась и в комнату с ножами в руках ворвались Пун Хорошая Погода и трое его людей. Все застыли. Папаша Цзинь сделал резкое движение и, выхватив нож из рукава, нырнул влево. Однако метнуть оружие он не успел, потому что в горло ему вонзился просвистевший в воздухе клинок Пуна Хорошая Погода. Вцепившись в рукоять, Папаша Цзинь рухнул навзничь. Ни Чэнь Собачье Ухо, ни братья Цзинь даже не шелохнулись. Они лишь стояли и смотрели, как их предводитель умирает. Тело дернулось, мускулы на миг напряглись, и он затих.

— Где Первый Сын Чэнь? — В руке у Пуна Хорошая Погода появился ещё один нож.

— Мы не знаем никакого Пер…

Двое бойцов набросились на Рябого Цзиня и пригвоздили к столу его вытянутые руки. Наклонившись, Пун Хорошая Погода отсек Рябому указательный палец. Лицо Цзиня сделалось серым. Двое его сообщников застыли в ужасе.

— Где Первый Сын Чэнь?

Рябой Цзинь тупо смотрел на отрезанный палец и вытекающую на стол кровь. Он вскрикнул, когда Пун Хорошая Погода снова наклонился к столу.

— Не надо, — взмолился Рябой. — Он мертв… мертв. Мы закопали его, клянусь!

— Где?

— Рядом с Ша… Шатинь-роуд. Послушайте, — в отчаянии захрипел он, — мы поделимся с вами деньгами. Мы… — Он замер, потому что Пун Хорошая Погода сунул кончик ножа ему в рот.

— Отвечай на вопросы, и всё, подонок, ети твою потаскуху мать, или я отрежу тебе язык. Где вещи Первого Сына? Вещи, которые были при нем?

— Мы послали все Благородному Дому Чэнь. Все, кроме денег. Клянусь. — Он заскулил от боли. Тут двое бойцов с силой вывернули ему локоть, и он вскрикнул: — Все боги свидетели, это правда! — Когда Рябому вывихнули сустав, он издал пронзительный вопль и потерял сознание.

В другом конце комнаты Чэнь Собачье Ухо от страха охнул. Он начал было громко протестовать, но, получив удар в лицо, шмякнулся головой о стену и рухнул в бесчувствии.

Теперь все взгляды обратились на Цзинь Пака.

— Это правда. — От неожиданности и страха у него перехватило дыхание, язык еле ворочался. — Все, что он сказал. Это правда!

Пун Хорошая Погода выругался. Потом спросил:

— Вы обыскивали сына Благородного Дома Чэнь, прежде чем закопать его?