Джулия Стюарт - Сват из Перигора

Гийом Ладусет не сердился на Стефана Жолли за то, что последний опять заставлял себя ждать. Это была традиция, которую булочник не нарушил еще ни разу, хотя время отъезда на их совместные утренние рыбалки не изменялось вот уже более двадцати лет. Великодушие парикмахера, однако, не имело ничего общего с всетерпимостью: опоздание для Гийома считалось недостатком почти столь же постыдным, сколь и торчащий из носа волос. Не было оно и простой апатией после стольких лет, проведенных перед домом булочника за оценкой содержимого автомобильного бардачка.

Причина столь удивительной способности Гийома Ладусета прощать своему лучшему другу его беспардонные опоздания в настоящий момент покоилась на заднем сиденье под белым кухонным полотенцем, укрывавшим ее от палящего зноя. Ибо, несмотря на то что соперничество между двумя приятелями во всем, что касалось рыбалки, было поистине жесточайшим, в основе их обоюдной ревности лежал отнюдь не улов, а содержимое их корзинок для пикников. И парикмахер, в то утро прохлопотавший на кухне с пяти часов, был уверен, что уж сегодня победа точно будет за ним.

Неожиданно пассажирская дверца открылась и крепкая волосатая рука поставила на заднее сиденье увесистую, свитую из прутьев каштана корзину. Через мгновение рука исчезла, но тут же возникла вновь, на сей раз с красным кухонным полотенцем, которым бережно прикрыла корзину. В следующую секунду автомобиль накренился на правый бок: ухватившись за крышу и маневрируя задом, булочник втиснул в салон сначала свой внушительный корпус, а следом и голову.

— Привет, — поздоровался он. — Прости, опоздал.

Гийом оглядел друга. После воскресного душа, который Стефан всегда принимал ближе к обеду, закрыв магазин до следующего утра, выглядел булочник помолодевшим как минимум лет на десять, — прежде всего, за счет отсутствия муки в густых черных кудрях. Парикмахер стриг их уже не один год — в обмен на ежедневный свежий багет. Такая система скорее работала в пользу Гийома, поскольку Стефан Жолли удосуживался подставить голову под ножницы парикмахера не чаще чем раз в несколько месяцев.

— Ничего, — ответил Гийом, заводя машину. — Все взял?

— Ага, — подтвердил Стефан, опуская стекло.

Они выехали из деревни и свернули направо у пастбища с рыжими лимузенскими коровами, дружно подмигивавшими всем и каждому. Миновав ряд кукурузных полей, автомобиль сбавил ход ровно до 49 км/ч и держал так все время, пока катили по Безежуру — соседней деревне, где дорожные полицейские неизменно поджидали свою добычу с радаром, нежась на солнышке на складных стульях. Всякий раз, когда парикмахер переключал передачи, костяшки рук его терлись о бедро Стефана Жолли, вздувавшегося над пассажирским сиденьем, точно выпечка из теста с переизбытком дрожжей.

— На обед что-нибудь прихватил? — поинтересовался Гийом Ладусет, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно обыденнее.

— Да так, перекусить малость, — ответил булочник, глядя прямо перед собой. — А ты?

— Тоже — перекусить, — сказал парикмахер и чуть сморщил нос.

Прибыв в Брантом, парочка выгрузилась из машины — каждый со своей корзиной, рассчитанной на средних размеров семейство, — и направилась вдоль берега Дроны, прочь от очаровательного городка, располагавшегося на острове и заслужившего прозвище «Перигорской Венеции». Они миновали металлические ступеньки, по которым купающиеся выкарабкивались из воды, и продолжали идти, пока не добрались до знака «Рыбалка запрещена!». Здесь друзья привычно поставили корзины на землю, переполняемые утешительной мыслью, что впереди отличный денек.

Парикмахер устроился на бережке в тени дерева, чье название не смог бы припомнить ни один из них, и Стефан Жолли, утерев вспотевший лоб, составил компанию приятелю. Немного погодя булочник достал из своей корзины багет, надломил с краю, отщипнул от мягкого белого мякиша, пальцами мастерового умело скатал ровненький шарик и насадил на крючок. После того как парикмахер, в свою очередь, наколол на крючок червяка, друзья скинули обувь и привязали лески к правым лодыжкам. Аккуратно закатав до колен обе брючины, они погрузили ступни в прохладную воду, чувствуя, как потяжелевшие лески винтом уходят ко дну.

— Хорошо! — воскликнул Гийом Ладусет, перебирая в воде волосатыми пальцами ног. На поверхность не спеша всплыл комочек талька и спокойно задрейфовал по течению.

— Блаженство! — согласился Стефан Жолли, подтягивая правую штанину чуть выше. — Жарковато сегодня, да?