И тут он увидел птицу на одной из труб. И подумал: цапля. Ему показалось, что она высокая и стоит на одной ноге. И даже не удивился сначала: цапля так цапля. Чего только не увидишь в этом городе. Он даже отвернулся, чтобы спокойно допить чай, но тут же опять посмотрел за окно. Белая высокая птица на одной ноге. Точно, цапля. Откуда? Довольно долго Орефьев раздумывал над этим, а птица все торчала на трубе, словно давая Орефьеву время рассмотреть себя. Видно было плоховато, не помогли даже очки. Жаль, нет подзорной трубы. Как глупо растрачены время и деньги. Когда появились в изобилии новые вещи и возможность их иметь, семья обзавелась многим, в том числе, кстати, и металлической дверью, а вот подзорную трубу не пришло в голову купить, и это даже странно, учитывая, что Орефьев в детстве мечтал стать моряком, стоять на палубе и смотреть в подзорную трубу. И ведь он даже несколько раз видел бинокли и подзорные трубы в каких-то магазинах, поразившись доступным ценам на них, но вот не взял, выбирая срочное и насущное.
Орефьев, не желая бесплодно гадать, позвонил лучшему другу Сурилову.
— Кого я слышу! — весело сказал Сурилов. — Привет! Надеюсь, у тебя все в порядке?
Орефьев улыбнулся. Сурилов знает, что у него давно не все в порядке. Он ожидает жалоб, сетований или просьб (при этом, кстати, в помощи никогда не откажет). Сейчас он удивится глупому вопросу, а Орефьеву это заранее приятно, ибо глупые вопросы задают только здоровые и жизнелюбивые люди. Остальные или все знают, или молчат.
— Ты у нас умный, — сказал он Сурилову. — Ответь, пожалуйста, цапли в городе живут?
— В каком? — деловито спросил Сурилов.
— В нашем.
— Вряд ли. Ни разу не видел и не слышал.
— А я вижу. Напротив сидит на крыше.
— Ты что-то путаешь.
— Говорю тебе, цапля. Клюв длинный, высокая, на одной ноге стоит.
— Может, аист? Хотя аисты у нас тем более не живут. Или кулик какой-нибудь? Но кулики живут на болотах. И у них клюв такой тонкий и изогнутый, я в энциклопедии видел. У этой не такой?
— Вроде нет.
— Вроде? У тебя зрение минус или плюс?
— Минус пять.
— Ну, тогда ясно.
— Что тебе ясно? — рассердился Орефьев, радуясь своей сердитости.
— Слушай, тебе делать, что ли, нечего? — рассердился и Сурилов. Он, видимо, и впрямь подумал, что Орефьев сейчас совершенно здоров, а на здорового человека можно и рассердиться. — Ну пусть цапля — дальше-то что?
— Да ничего. Просто думаю, откуда взялась?
— Откуда взялась, туда и денется! — рассудил Сурилов. — А мне некогда, извини!
После этого Орефьев позвонил еще нескольким давним знакомым. Они сначала удивлялись забытому ими Сурилову, потом вопросу о цапле. Говорили разное. Прокофьев сказал: она от стаи отбилась. Валя Малышева сказала: если и залетела в город, все равно сдохнет, тут и люди-то дохнут от этой экологии, а цапля тем более сдохнет. Минин сказал, что у него авария и ему сейчас в милицию идти, не до цапель. Лукьяненко сказал, что он однажды на окраине города встретил лису. Но все, это было ясно, сомневались. Однако боялись свои сомнения высказать, чтобы не задеть Орефьева. И он понимал их, он рад был отметить в душе их сердоболие: значит, они все-таки не такие уж плохие люди.
Активней всех отреагировал Степенко Аркадий, потому что он был зоолог, а сейчас собачий ветеринар и изучал когда-то орнитологию. Не морочь мне голову, нервно сказал он, не может этого быть. Орефьев мягко настаивал. Аркадий, схватив книгу, горячо, как стихи, прочел оттуда про цапель, а заодно, чтобы прикончить недоразумения, про аистов, журавлей, куликов, фламинго и прочих птиц, имеющих привычку стоять на одной ноге. И никто из них, четко говорилось в книге, в городах не живет.
— Да что ты волнуешься? — спросил Орефьев. — Ну не цапля так не цапля.
— Но ты-то утверждаешь, что цапля!
— Мало ли что я утверждаю.
— То есть ты не уверен?
— Да нет, почему? Цапля, я же вижу.
— Твою-то мать! — выразился Аркадий. — Я вот сейчас приеду — и я не знаю, что я с тобой сделаю!
— Приезжай, убедишься!
— На дешевые розыгрыши не поддаюсь! — совсем разозлился Аркадий и бросил трубку.
Но через минуту сам позвонил.
— Слушай, зачем тебе это надо? Про каких-то цапель придумывает! Ты не свихнулся там совсем?
— Я не придумываю. Я не виноват, что она напротив сидит. На трубе.
— Идиот! — закричал Аркадий и опять бросил трубку.
И опять позвонил.
— Ладно, — сказал он. — Не будем по пустякам. Я действительно, может, заеду как-нибудь. Тебе ничего не надо?
Читать дальше
