Жан Жубер - Незадолго до наступления ночи

Вновь похолодало, небо заволокли тяжелые тучи, стало сыро и противно, подул пронизывающий до костей ветер. После кратковременного улучшения погоды и немногочисленных теплых дней обманщица-весна отступила, и вновь вступила в свои права зима. Александр не послушал совета Марины, он так и не выбрался за город, а теперь… нет, теперь было уже поздно, погода испортилась. Сказать по правде, он никогда не испытывал желания отправиться за город и гулять там по полям и лесам. Нет, это было не для него… Конечно, подобные прогулки хороши для молодых девушек и их возлюбленных; вот им, разумеется, нравится бродить по лесу, обниматься, целоваться, падать в траву под кустом… Нет, эти радости уже не для него… что там говорить, ему и ходить-то уже трудно, он подволакивает ногу, быстро устает, у него сбивается дыхание, он начинает задыхаться, а иногда и ощущает боль в груди. Расстояние от отеля до библиотеки было вообще-то невелико, но и эта дорога его утомляла. Ресторан, где он по вечерам ужинал, и номер в отеле, куда он тотчас же после ужина направлялся, казались ему помещениями мрачными и даже зловещими. Только в библиотеке он чувствовал себя в безопасности, ибо в этом «коконе», словно созданном из бумаги и тишины, где все было неподвижно и эта неподвижность действовала как анестезия, снимавшая все боли и тревоги, Александр мог одновременно найти спасение и от боли, и от времени, внушавшего ему страх. Вот почему он испытывал желание остаться в библиотеке, не покидать ее более, врасти корнями в почву, на которой произрастал лес слов, самому стать неким подобием дерева и расти вместе с другими деревцами, покачиваясь с ними в такт, и слушать тихую убаюкивающую музыку шелеста их листьев.

Александр все чаще задерживался в библиотеке допоздна. Не раз и не два Марине пришлось стучать в дверь кабинета.

— Пора, господин профессор. Мы закрываемся. Быть может, вы там заснули?

— Нет, нет, ничуть не бывало, я зачитался…

— Ах вот как! Все же верните мне папку, пожалуйста…

Однажды вечером за ним явилась Вера и с обычной для нее суровостью и даже злостью обрушилась на него.

— Вы опять засиделись, профессор! И уже в который раз! У вас что, часов нет? Вы заставляете меня напоминать вам о том, что библиотека закрывается, и я должна тащиться к двери кабинета и говорить вам об этом! По-вашему, больше мне нечего делать? Как вы полагаете?

— О, простите меня, — только и сумел пробормотать Александр, запинаясь.

А Вера, словно приняв решение воспользоваться удобным случаем и высказать все, что у нее наболело, продолжала осыпать его упреками:

— Кстати, вы вовсе не читали документы, хранившиеся в затребованной вами папке. Должна вам напомнить, что дирекция библиотеки предоставила вам в пользование этот кабинет с совершенно определенной целью. И что же? Вы не соблюдаете всех пунктов договора! Вы не посвящаете все свое время изучению того, что вы должны изучать. К тому же, посмотрите сюда, — и она со злостью ткнула указательным пальцем в сторону этажерки, — вы опять взялись за старое! Вы вновь принялись таскать в кабинет книги! А ведь это запрещено, и вам это известно! Ну, об этом мы еще поговорим завтра… Да, вам и работать-то здесь осталось совсем недолго, потому что работа близится к завершению, ведь вам осталось ознакомиться с содержанием последней папки, а она не очень толстая. А потом вам придется быстро освободить кабинет, так как к нам многие обращаются с подобными просьбами…

— Ах вот как! Но мне еще нужно время… И потом, ведь есть и другие кабинеты…

— Так распорядилась дирекция! И не спорьте, пожалуйста!

Разумеется, Александр знал, что однажды ему все же придется покинуть библиотеку, покинуть свой кабинет, но какое-то время в последние дни он просто об этом не думал. И вот теперь угроза, которой словно красной тряпкой перед быком «размахивала» перед ним Вера, вызвала у него приступ паники и глухого отчаяния. Как? Ему нужно будет покинуть это замкнутое, защищенное пространство, вновь вернуться в мир, преисполненный земных треволнений и превратностей? Да, именно мир обыденной жизни со всеми ее хлопотами, заботами и тревогами — вот что ожидало его, если он не сумеет найти выход из положения, если не сумеет «парировать удар». Что же делать? Да… вот что… он попросит аудиенции у господина заместителя директора… Он даже напишет прошение самому директору, ведь несмотря на то, что он постоянно отсутствует, почту-то ему должны доставлять, где бы он ни находился… Да, правильно, он добьется отсрочки… Но уверен ли он в том, что ему это удастся сделать? Вероятно, там, «наверху», уже давно проинформированы о том, что его исследовательская работа продвигается крайне медленно, и это казалось весьма подозрительным, так что, увы, рассчитывать на какое бы то ни было снисхождение, а соответственно, и на отсрочку ему не приходится…