Леонид Сергеев - Заколдованная

— Ты ничего не понимаешь! Несешь дребедень!

— Нет, это ты ничего не понимаешь!

Наконец, в кокпит выскочила красная от возбуждения Галина и громко заявила, указывая на появившуюся впереди пристань:

— Высадите меня там. Я вспомнила, в Тарусе отдыхают мои знакомые. Поеду к ним. Там интеллигентное общество, музыканты, писатели. Там эстетика, положительные эмоции, а здесь я зачахну.

Котел попытался свести к шутке разрушительный настрой жены, но она его грубо оборвала:

— Я не могу общаться с этой тупицей, — она кивнула на каюту.

Кука обиделся за супругу, засопел, надулся и перешел на нос катера.

— Неотесанный губошлеп! — бросила ему вслед острая на язык Галина, и я замер, дожидаясь своей очереди, но Котел опередил события:

— Правильно, дорогая. В Тарусе гораздо интереснее. В смысле общества, — и, усиливая свою позицию, добавил: — Там эмоции переполнят твое сердце, там духовной пищи в изобилии. Чайник, рули к причалу! Посмотрим расписание «Зари».

Речной трамвай «Заря» шел в сторону Оки только через час и все это время Котел с Галиной покуривали на пристани и, как ни в чем не бывало, слушали магнитофон. А когда «Заря» подошла, Котел невероятно тепло, даже сердечно попрощался с женой и развеселый вернулся к нам.

— Ну вот, еще одну красавицу пристроили, — облегченно вздохнул он и выразительно посмотрел на Наталью, давая понять, что теперь дело за ней.

Мы поплыли дальше. Теперь ругаться было не с кем и сидеть одной в каюте Наталье стало невыносимо скучно; она вышла к нам в кокпит, присела на борт и тоскливо осмотрела берега. А там в этот момент тянулись ряды картошки, посадки капусты и свеклы.

— А на даче уже помидоры и кабачки поспели, — обращаясь к мужу, произнесла Наталья, но Кука оставил без внимания ее реплику.

— И яблоки вот-вот начнут осыпаться, — заладила Наталья. — Из их кожуры хорошее варенье получается… А цветов сейчас в палисаднике — прямо с ума можно сойти…

Она вспотела от волнения и хотела еще что-то сказать, что-нибудь поубедительней, но не могла придумать, что именно. Ей на подмогу горячо заспешил Котел:

— И собаки по тебе скучают. В смысле — просто изнывают.

— Ну я не знаю, милая, — наконец, проговорил Кука. — Смотри сама… Если хочешь… Вон шоссе, можно поймать машину до города.

— Ага, — вздохнула Наталья и полезла собирать вещи.

Вот так в первый же день все и произошло. Смешно, верно?

Потом мы пристали к берегу, Кука с Натальей пошли в сторону шоссе, а мы с Котлом легли в тени под деревьями… Около берега проплыли на байдарке туристы: мужчина с женщиной и собачонка. Увидев нас, байдарочники помахали руками… По фарватеру на моторных лодках пронеслась какая-то шумная компания; молодые люди пялили глаза на наш «Бармалей» и смеялись. Потом из-за поворота показался плот (дощатый настил на баллонах от пятитонки). На плоту стояла полиэтиленовая палатка, внутри нее на раскладушке читал газету старичок, а на корме в плетеном кресле восседала старушка — правила веслом. Проплывая мимо нас, старушка улыбнулась и кивнула, как старым знакомым и единомышленникам.

— Вот я думаю, общение с людьми — самая большая ценность в жизни, — прочувствованно сказал Котел. — Все наши радости и боли от общения… Но что важнее: любовь или дружба, как ты считаешь?

— Дружба, конечно. В дружбе больше искренности и сердечности.

— Точно. Любовь ведь бывает и без взаимности, а дружба без взаимности не бывает. К тому же любовь кончается. В смысле — проходит. А настоящая дружба — это до конца.

Кука вернулся в приподнятом настроении:

— Ну вот, теперь неслабо поплаваем, — потирая руки, он растянул рот до ушей. — Поймаем настоящий кайф.

— Да-а, — протянул Котел, — я всегда считал, чтобы от души повеселиться, вначале надо погрустить, ну то есть, пока не помучаешься, на душе не посветлеет.

А я вдруг вспомнил — что бы вы думали? Ну, напрягитесь, ребята!.. Именно! Наше первое путешествие и ту злополучную ссору и последующее примирение, и подумал, что наши жены могут одуматься, захотят помириться и еще, чего доброго, вернутся на «Бармалей». Поэтому я отдал команду плыть без остановки до Волги. Кука предложил гнать еще дальше — до Черного моря, а Котел заявил, что мы вообще могли бы отправиться в кругосветное плавание и вернуться в семьи через год.

Здесь остановлюсь. Надо было это раньше сделать — после нашего первого путешествия, ведь то плавание на плоту не идет ни в какое сравнение с этим на катере. Так что, всего вам хорошего!