Гали вырос у печи. Он спал на сене или на куче зерна, с раннего детства вдыхал запах теста и свежевыпеченного хлеба. Кожа его отливала медью, точно поджаристая лепешка. Сколько раз, когда он был еще малышом, детское любопытство влекло его к топке, чтобы посмотреть на пылавший в глубине раскаленный красный круг. Но бабушка поспешно оттаскивала внука прочь, прежде чем огненные языки успевали его лизнуть. Частенько он запускал руку в квашню и пачкал лицо тестом или, обжигая пальцы, отрывал от только что вынутых из печи лепешек куски побольше, а потом сидел и плакал, держа руку в холодной воде. В общем, Гали был настоящим чертенком. Он действовал своевольно и самовластно, бесчинствуя в царстве теста и огня. Бабушка Гали души в нем не чаяла, перенесла на него всю свою былую любовь к мужу и детям, ведь только в нем она видела свое счастье и воплощение своих надежд. Только ради него и жила…
Несмотря на все несчастья, выпавшие на ее долю, Умм Заян обладала редкостным терпением и кротостью, которые разве что чудом могут сохраниться в человеческой душе. На лице ее никто не видел и следа безысходного отчаяния или внезапного гнева. От нее никогда не слышали сетований или жалоб на судьбу. Напротив, в ее ясных, подкрашенных сурьмой глазах всегда сияет радость. Это радость умиротворения, живущего в ее сердце. На губах ее нельзя не заметить ласковой улыбки, которую она стыдливо прячет от посторонних взглядов, прикрываясь концом накидки. Если кто-нибудь из прохожих при встрече спросит ее: «Как поживаешь, Умм Заян?» — она отвечает спокойно, с достоинством, и ответ ее всегда неизменен: «Хвала аллаху, спасибо. Все хорошо».
Нередко к ней наведывалась семья Хавамиди. Они садились и глядели, как она железной кочергой переворачивает лепешки, или шли вместе с ней в птичник, где она месила птицам отруби и хлебные крошки. Потом они с увлечением слушали забавные истории, шутки и новости, рассказывать которые она была мастерица. А уж Гали повсюду бегал за Умм Заян, как собачонка, держась за ее подол, чтобы не отстать от своей проворной бабушки. Если же она хотела отвязаться от него и заняться работой, она делала ему лошадку из сухого кукурузного стебля, он садился верхом и радостно скакал по двору.
Когда Гали подрос, он стал убегать из дому и играл со своими сверстниками на куче соломы. Они катались на расседланных ослах, возвращавшихся в загон. В полдень Гали отправлялся в молельню подразнить спящих там праведников. Затем выходил в поле, плясал с деревенскими девочками, подпевал им, когда они заводили любимую свою песню: «О стебелек травы зеленой, покрывший бархатом поля…»
Сколько раз Умм Заян бегала в поле искать Гали! Если ей удавалось найти мальчика, она уводила его, несмотря на крик и слезы, в свою комнатушку. По дороге домой старушка давала ему в утешение кусочек сахарного тростника.
Когда Гали исполнилось семь лет, он стал сопровождать господских детей из семьи Хавамиди в поля, вместе с ними лакомился там арбузами и огурцами. Если же им приходило в голову прокатиться в какую-нибудь из соседних деревень, они садились верхом, а Гали бежал позади с палкой, погоняя ослов.
Гали видел своего отца только по праздникам, потому что тот со своей новой семьей переехал в далекое селение, где заработки были больше.
* * *
Случилось так, что однажды отец приехал в деревню в неурочное время. Когда Умм Заян, почуяв недоброе, спросила о причине его приезда, он сказал, что хочет забрать сына и устроить его в Каире в услужение к богатым людям. Он считал, что в деревне по нынешним временам много не заработаешь. А там, в городе, перед мальчиком открываются тысячи дорог, выбирай, какая душе угодна. И это не говоря уж о благополучии и достатке, в котором купаются городские жители. Умм Заян спорила и противилась, как только могла. Она умоляла оставить ей внука. Но отец и слушать ее не стал да еще припугнул тем, что если она не отдаст ему сына, то бесповоротно погубит его будущее. А ее долг — забыть о своих чувствах ради счастья внука. Он не уставал описывать ей обеспеченную жизнь, которую Гали будет вести в городе, и прекрасное будущее, ожидающее его там. У женщины не нашлось слов, чтобы возражать, и она покорно смирилась с судьбой, как делала это и раньше. Но после тягостного молчания она спросила:
— А он надолго уедет?
— Он будет приезжать к тебе каждый год на праздники!
— Ты думаешь, ему повезет в городе?
— Да! Он вернется в европейском костюме, в торбуше [2] Торбуш — головной убор типа фески.
набекрень и в начищенных до блеска ботинках. Вернется изящным юношей, а не грубым, неотесанным феллахом. Он привезет нам деньги и гостинцы.
Читать дальше