Абилио Эстевес - Спящий мореплаватель

Без ребенка, без мачете, только с безруким Христом, увязанным в юбку, негритянка шла много дней и ночей сама не зная куда, не будучи даже уверенной в том, что есть какое-то место, в которое она могла бы прийти, и нисколько не заботясь об этом.

Мино тогда был здоровым двадцатилетним малым, мускулистым и жизнерадостным. Он сопровождал доктора Рифи на комфортном шлюпе в плавании вдоль северных островов Камагуэя по проливу, известному как Старый Багамский канал. Он разглядел молодую негритянку на пляже, названия которого тоже никто никогда так и не узнал. Сидящая на скалах негритянка казалась тем, чем она в некотором смысле и была, — потерпевшей кораблекрушение. Она смотрела на горизонт, как будто оттуда могло прийти долгожданное спасение.

Оттуда оно и пришло, потому что Мино увидел неясные очертания фигуры на скалах и позвал мистера. Они бросили якорь как можно ближе к берегу. Юноша подплыл к пляжу на шлюпке и подошел к девушке, которая смотрела вдаль невидящим взглядом. Чтобы обнаружить, что негритянка красива, нужно было иметь большое воображение: она была истощена, и ее лицо имело то выражение, одновременно отсутствующее и безумное, которое всегда бывает от голода и от незнания, как его утолить.

Когда негритянка увидела Мино, она сделала Два движения: сначала умоляюще протянула к нему руки, потом отдернула их и закрыла лицо, отпрянув назад, готовая защищаться, как животное, привыкшее к дурному обращению.

Мино улыбнулся со всей нежностью, на которую был способен. Хоть он и был мускулистым здоровяком, он умел быть чрезвычайно нежен, особенно с женщинами. Он заговорил с ней, нашел нужные слова, взгляды и самый приветливый тон и успокоил ее. Он погладил ее ступни, покрытые окаменевшей коркой грязи. Когда она опустила руки и закрыла глаза, он взял ее на руки и отнес в шлюпку. Он греб, не переставая так же нежно улыбаться. Когда они достигли шлюпа, доктор и капитан, тоже с величайшей осторожностью, подняли ее на борт. Негритянка открыла глаза, в которых не было никакого выражения, и растянула губы, то ли в попытке улыбнуться, то ли готовая разрыдаться. Присутствующие знали, какие настали времена и что идет война против негров. Присутствующие знали, через какой ад прошла эта девушка. Доктор дотронулся до ее покрытого испариной лба, провел по жестким, грязным волосам и, взяв ее за подбородок, спросил:

— Как тебя зовут?

Мария де Мегара испугалась или просто не нашлась что ответить. Она молчала, подняв на них свои блестящие глаза.

Мистер повторил вопрос.

И тогда она вспомнила собаку из леса, и ее озарило.

— Мамина, — ответила она, опуская глаза, — это мое имя, единственное, которое у меня есть.

— А фамилия?

У негров нет фамилий, сеньор.

Возможно, Мария де Мегара подумала: «Если это новая жизнь, разве я не должна начать ее с новым именем? И какая разница между именем гонимого человека и собаки, живущей в лесу?»

Об этом сообщил Хуан Милагро. Новость заставила всех встрепенуться. С трудом открыли дверь, не поддающуюся от натиска ветра, и вышли под проливной дождь на пляж.

На берегу был кто-то или что-то.

— Это ангел, — сказал Мино, пытаясь пошутить.

Это было похоже на ангела, но это был не ангел. Это был кусок дерева, который, если дать волю воображению, мог показаться похожим на ангела. Только Висента де Пауль и Мино сказали, что это деревянный ангел. Полковник-Садовник сказал, что это смешно, что это никакой не ангел, а скульптура с корабельного ростра, изображающая святую Энграсию.

— Кто такая святая Энграсия?

— Христианская мученица, которую протащили по улицам города привязанной к лошадиному хвосту.

Все остальные сошлись в том, что это не ангел и не корабельный ростр в виде святой Энграсии или какой-либо другой святой. Это был полусгнивший ствол вяза или похожего дерева, кочующий по морю вместе с рыбами но прихоти волн и прибоев.

По правде говоря, стоило присмотреться, и ни одна из трех гипотез не выдерживала критики. Кусок дерева, изъеденный солью, покрытый мхом и водорослями? Кусок дерева, изображающий святую мученицу и служивший некогда украшением носа корабля? Кусок дерева, изображающий ангела с крыльями, раскрытыми над головой, так же похожей на голову ангела, как и дьявола?

Промокшие насквозь, еще более неспокойные, чем раньше, и весьма разочарованные, герои этой книги вернулись в дом, забрав с собой кусок черного дерева, найденный на берегу и ставший предметом столь бесполезных споров.