Стивен Кинг - Ярость

Она вновь заводила ногтем по столу.

— Особой боли я не испытала. Думала, что будет больно, но ошиблась. Мне понравилось. — Она словно обсуждала очередной мультфильм Уолта Диснея с забавными зверушками. Только здесь роль Лесного Сурка играл Тед Джонс.

— Он не пользовался той штуковиной, которой обещал воспользоваться, но я не забеременела и ничем не заболела.

Краска начала подниматься от воротника рубашки Теда, заливая щеки. Но на лице не дрогнул ни один мускул.

Пальцы Сандры выписывали на столе плавные кривые. Внезапно я понял, какой должна быть ее естественная среда обитания: лето, августовская жара, девяносто два градуса в тени, [24] По шкале Фаренгейта, соответственно чуть больше 33 градусов по Цельсию. она на открытой веранде в гамаке, рядом на столике банка напитка севен-ап с торчащей соломинкой, на ней короткие белые шортики из хлопчатобумажной ткани, топик со спущенными на руки бретельками, маленькие капельки пота блестят на верхних полукружиях грудей…

— Потом он извинялся. Ему было не по себе, я его даже пожалела. Все повторял, что женится на мне, если… вы понимаете, если я залечу. Он очень расстроился. Я ему говорю: «Слушай, пока волноваться не о чем, Тедди». А он мне отвечает: «Не называй меня так, это детское имя». Думаю, он удивился, что я ему дала. И я не забеременела. Так что все обошлось.

Иногда я кажусь себе куклой. Будто совсем и не живу. Вы знаете, о чем я? Я расчесываю волосы, иногда подшиваю подол юбки, сижу с детьми, когда мама и папа куда-то уходят. Но все это выглядит так фальшиво. Словно я могу заглянуть за стену гостиной и обнаружить там режиссера и оператора, готовых отснять следующий эпизод. Как трава и небо, нарисованные на брезентовых полотнищах. Фальшивка. — Она пристально всмотрелась в меня. — Ты тоже чувствуешь нечто подобное, Чарли?

Я обдумал ее вопрос.

— Нет. Не припоминаю, чтобы такие мысли приходили мне в голову, Сэнди.

— А мне приходили. Особенно после этой истории с Тедом. Но я не забеременела и ничем не заразилась. Раньше-то я думала, что по первому разу влетают все девушки, без исключения. Старалась представить себе, как я скажу родителям. Мой отец разъярился бы и пожелал знать, какой сукин сын меня накачал, а мать плакала бы и причитала: «Я думала, мы правильно тебя воспитываем». Вот это были бы реальные чувства. Но потом я перестала и думать об этом. Я не могла даже вспомнить, какие возникают ощущения, когда он… ну… во мне. Поэтому я вновь отправилась на «Роллердром».

В классе стояла мертвая тишина. Такое внимание миссис Андервуд и не снилось. С каким нетерпением они ждали каждого нового слова Сандры.

— Этот парень подцепил меня. Вернее, я позволила ему подцепить меня. — Ее глаза вспыхнули. — Я надела самую короткую юбку. Светло-голубую. И тонкую блузку. Потом мы вышли черным ходом. Вот там все было взаправду. Джентльменской обходительности я не увидела. Скорее, он был… груб. Я совсем не знала его. Думала, а вдруг он сексуальный маньяк. Или у него нож. Или он может угостить меня наркотиком. Или я могу забеременеть. Я чувствовала, что живу .

Тед Джонс наконец-то повернулся и теперь смотрел на Сандру с застывшими на лице ужасом и отвращением. Мне уже казалось, что это не явь — сон, сцена из le moyen age, [25] Средние века (фр.). из какой-то мистерии.

— Дело было в субботу, играла рок-группа. Музыка слышалась и на автостоянке, но глухо. Сзади «Роллердром» не такой, как с фасада. Везде ящики, коробки, мусорные контейнеры с банками из-под колы. Я боялась, да, но меня все это и возбуждало. Дышал он часто-часто и крепко держал меня за руку, словно боялся, что я попытаюсь убежать…

Жуткий хрип вырвался из горла Теда. Среди моих сверстников такую сильную реакцию могла вызвать лишь смерть кого-то из родителей. Вновь он вызвал у меня чувство восхищения.

— У него был старый черный автомобиль. При виде его я вспомнила, как мама говорила мне, что иногда чужие дяди могут приглашать тебя сесть в их машину, но ты никогда не должна этого делать. И возбудилась еще сильнее. Я еще подумала: а если он похитит меня, запрет в каком-нибудь сарае и потребует выкуп? Он открыл заднюю дверцу, и я залезла в кабину. Он начал целовать меня. Жирными губами, словно перед этим ел пиццу. На «Роллердроме» продают пиццу, по двадцать центов за порцию. Он начал меня лапать, и я видела, как его пальцы оставляют пятна от пиццы на блузке. Потом мы легли, и я сама задрала юбку…

— Замолчи! — яростно завопил Тед, его кулаки с грохотом обрушились на стол, от неожиданности все подпрыгнули. — Грязная шлюха! Ты не должна говорить о таком на людях! Замолчи, а не то я заткну тебе пасть!