Вильям Козлов - Когда боги глухи

— Не думал, родненькие, что переживу Ефимью, — посетовал на поминках Тимаш. — И чего это господь бог не призывает меня на страшный суд? Али из всех святцев на том свете меня вычеркнули? И чертям я не нужон?

Старик еще не утратил чувство юмора, да и голова, видно, у него была ясная, но балагурил поменьше, чем раньше. Поблескивая единственным голубоватым живым глазом, рассказывал сиплым, надтреснутым голосом, как лет пятнадцать назад сватался к покойнице, а она в него горшком запустила…

Вечером после поминок все родственники собрались на семейный совет. Председательствовал Дмитрий Андреевич Абросимов. Расположились на лужайке возле колодца. На перилах крыльца сидела осиротевшая кошка и посматривала на них желтыми глазами. Картофельная ботва на огороде пожухла, покрылась коричневыми пятнами, на грядках виднелся вылезший из земли лук, покачивались на легком ветру ржавые шапки осыпавшегося укропа. Скоро картошку копать, ближе к забору земля переворочена — там Ефимья Андреевна подкапывала для еды молодую. К толстой березе прибит серый скворечник с прохудившейся крышей.

Вадим пристроился на перевернутом колодезном ведре, Дмитрий Андреевич сидел на крашеной скамейке, Григорий Елисеевич Дерюгин в полковничьей форме с орденскими колодками присел на узкую скамью у колодца, на которую ведра ставят. Хромовые голенища начищенных сапог блестели. Его жена, Алена Андреевна, сидела рядом с Тоней, остальные расположились прямо на траве. Павел Дмитриевич расстелил выгоревший брезент, на перевернутом ящике стояли бутылки, соленые огурцы в деревянной чашке, салат, большое блюдо с холодцом. Все это осталось от поминок.

— Дом бросать на произвол судьбы нельзя, — заговорил Дмитрий Андреевич. — Но без хозяина, как говорится, дом сирота, а кто из нас сможет жить в нем?

Все промолчали. У Павла Дмитриевича свой дом, самый старший Абросимов, Дмитрий Андреевич, живет в Климове, Варвара и Семен — в доме Якова Ильича Супроновича. Теперь это их дом. Молодые разлетелись по разным городам-весям, им абросимовский дом ни к чему.

— Мне на пенсию через три года, — вставил Федор Федорович Казаков, отчим Вадима. — И потом, врос я корнями в Великополь, дети в техникуме и институте учатся.

— А я хотела бы пожить в Андреевке, — всхлипнула Антонина Андреевна.

У нее красные глаза, порозовевший от слез нос. В волосах седины незаметно, но на полном лице много тоненьких морщинок. У Варвары их еще больше, она сидит рядом с мужем, Семеном Яковлевичем. В руках скомканный платочек. Хотя они сестры с Антониной, но мало похожи. У Варвары многое от отца, Андрея Ивановича, а у Антонины — от матери.

— Пожить или жить? — уточнил Дмитрий Андреевич.

— Наш дом в Великополе, — весомо вставил Казаков.

— Куда уж нам от детей, — вздохнула Антонина Андреевна. — Только на лето смогу приезжать сюда.

— Может, продадим дом, да и дело с концом? — предложил Федор Федорович.

— Дом построил наш отец, здесь мы родились. Тут на кладбище могилы наших родителей, — сурово заговорил Дмитрий Андреевич. — Ни о какой продаже и речи не может быть.

— Дом нужно ремонтировать, — сказал Казаков. — Нижние венцы подгнили, подпол местами обрушился, хлев совсем развалился. На квартирантов тоже плохая надежда.. Они ремонтировать не станут.

— От квартирантов толку мало, — согласился Григорий Елисеевич. — Чужое — это не свое.

— Какой же выход? — обвел всех взглядом Дмитрий Андреевич.

— Когда ты сам-то собираешься на пенсию? — спросил Федор Федорович.

— Не отпускают, — улыбнулся Дмитрий Андреевич. — Просился из райкома директором Белозерского детдома — не разрешили.

— Паша, может, ты приглядишь за домом? — повернулась к племяннику Антонина Андреевна.

— А что? Возьму и переберусь сюда жить, — усмехнулся тот. — Я — здесь, а Лида — там…

— Можно бы твоих учителей здесь поселить, — неуверенно сказал Дмитрий Андреевич.

— Мои учителя все пристроены, — ответил сын. — Не нуждаются.

— Здесь прошла наша молодость, тут мы нашли своих невест, народили детей, — негромко заговорил Дерюгин. — Дом Абросимовых — это наш общий дом. И мы сообща должны его привести в порядок…

— Дельное предложение, — кивнул Федор Федорович. — А кто же будет ремонтировать?

— Его не ремонтировать нужно, а весь заново перестраивать, — сказал Дмитрий Андреевич. — Если мы тут все соберемся, где же разместимся?

— Кто-то должен быть здесь постоянно, — заметил Казаков. — А такого человека среди нас нет…