Артур Хейли - Детектив

— Да, и обратите внимание, как хитро он повернул разговор, чтобы на пленку попала вся нужная информация, — заметил Ньюболд.

Эйнсли, повергнутый услышанным в полнейшее смятение, не сказал ни слова.

Ближе к вечеру Эйнсли вновь попросили приехать в офис прокурора штата, где его встретила Адель Монтесино и Кэрзон Ноулз.

— Мы прослушали запись, — сказала Монтесино. — Догадываюсь, что и вы тоже?

— Да, мэм.

— Хорошо. Я должна кое-что вам сообщить и сочла за лучшее сделать это лично. Заседание большого совета присяжных назначено на утро во вторник. Мы будем отстаивать необходимость привлечь комиссара Синтию Эрнст по трем статьям обвинения, самая серьезная из которых, само собой, предумышленное убийство. Вы должны будете выступить свидетелем.

— На подготовку остается три дня — уик-энд и понедельник, — вступил в разговор Ноулз. — За это время нужно все успеть: подготовить свидетелей и улики. Мне нужны ваши письменные показания о признании, которое сделал в вашем присутствии Дженсен. Если не возражаете, давайте перейдем отсюда в мой кабинет и начнем прямо сейчас.

— Да, разумеется, — пробормотал Эйнсли чисто машинально.

— Прежде чем вы уйдете, — поднялась из своего кресла Монтесино, — позвольте мне сказать вам вот что, сержант. Как мне стало известно, вы были единственным, кто с самого начала не поверил, что убийство Эрнстов — одно из серийных преступлений. И вы не пожалели сил и времени, чтобы подтвердить свою точку зрения доказательствами, что вам в итоге блестяще удалось. Я хотела поздравить вас и поблагодарить. И будьте уверены, мое высокое мнение о вас не останется неизвестным остальным. — Она улыбнулась. — Доброй вам ночи сегодня. Отдохните хорошенько. Впереди у нас нелегкие четыре дня.

Два часа спустя по дороге домой Эйнсли подумал, что, вообще говоря, должен ощущать радость триумфатора. Вместо этого им владела бесконечная грусть.

— Мы работали как проклятые, чтобы свести все материалы воедино, — жаловался Кэрзон Ноулз Эйнсли. — Все помогали, получилось мощнейшее обвинение, но как же не ко времени эта жара!

Около девяти часов утра во вторник они встретились на пятом этаже здания суда округа Дейд в Майами, где представителям прокуратуры была отведена небольшая комнатушка. В непосредственной близости от нее располагалась дверь в зал заседаний большого совета присяжных, где должны были происходить основные события.

Оба были в рубашках с короткими рукавами; пиджаки они сбросили сразу же. Ночью в здании суда отказали кондиционеры. Ремонтники уже не первый час колдовали над системой где-то в подвале, но пока без успеха.

— Монтесино собирается вызвать тебя первым свидетелем. Постарайся до этого момента не растаять, — напутствовал Ноулз.

Голоса, донесшиеся из коридора, означали, что прибыли члены большого совета. Их было восемнадцать — поровну мужчин и женщин и почти поровну и представителей трех основных рас: латиноамериканцев, черных и белых.

Основная задача, которая обычно встает перед подобным советом, с виду проста: определить, достаточно ли собрано доказательств и вески ли основания для возбуждения уголовного дела против того или иного лица. Причем в отличие от обычных судебных разбирательств, заседания большого совета проходят на удивление неформально. В Майами, например, на них далеко не всегда присутствовал даже окружной судья, который надзирал бы за исполнением законности в ходе заседания и огласил бы решение присяжных в самом его конце.

В зале присяжные рассаживались вдоль четырех длинных столов, в торце одного из них стоял стол для председателя совета, его заместителя и секретаря, а в противоположном — для обвинителя, как правило, одного из заместителей прокурора штата. Он должен был представить дело присяжным и провести опрос свидетелей. Сегодня эти функции взялась выполнять сама прокурор штата.

Показания свидетелей фиксировала стенографистка. Присяжные имели право в любой момент вмешиваться в процедуру и задавать вопросы, что они и делали. Любая информация, прозвучавшая во время заседания большого совета, считалась секретной. Присяжные давали подписку о неразглашении, нарушение которой — без особого на то разрешения — грозило серьезными карами.

— Прежде всего, должна извиниться за невыносимую духоту в зале, — начала заседание Адель Монтесино. — Нам обещали, что кондиционеры скоро заработают, а пока особо страждущие могут снять с себя все лишнее в пределах приличия, мужчинам это сделать легче, хотя результат — менее впечатляющий.