Дженет Уинтерсон - Хозяйство света

Я жестами выманила ее из дома и спросила, нельзя ли мне купить ее птицу.

— No no no! — сказала она, — Quell' uccello e mia vita! [9] Нет нет нет! В этой птичке вся моя жизнь! (um.).

— Что, вся жизнь целиком?

— Si si si! Mio marito e morte, mio figlio sta nell'esercito e ho soîtano un rene. [10] Да да да! Мой муж умер, мой сын в армии, и у меня только одна почка (um.).

Никаких перспектив — ни для нее, ни для меня. Она сжимала в кулаке Мадонну.

— Se non fosse per quell'ueello e il mio abbonamento alla National Geographie Magazine non avrei niente. [11] Без этой птички и подписки на «Нэшнл Джиогрэфик» у меня не останется ничего (um.).

— Ничего?

— Niente! Rien! [12] Ничего! (um., фр.). Фига!

Она захлопнула дверь и поставила статую Мадонны в клетку на окне. Бескрылая, сев на мель, я поплелась выпить эспрессо. Какой прекрасный остров — голубой, кремовый, розовый, оранжевый. Но в тот день я была дальтоником. Я хотела эту птицу.

Вечером я снова подкралась к квартире и заглянула в окно. Женщина дремала, развалившись в кресле, под «Бэт-мена», дублированного на итальянский.

Я обошла кругом и подергала ручку. Дверь была открыта! Я вошла и прокралась в комнатку, набитую вышитыми салфетками и пластмассовыми цветами. Птица разглядывала меня:

— Красивый парень! Красивый парень!

Кого в такой момент волнует пол?

На цыпочках, до смешного серьезная, я подошла к клетке, открыла проволочную дверцу и схватила птицу. Та довольно радостно запрыгнула на мой палец, но тут женщина шевельнулась, и птица запела что-то жуткое о возвращении в Сорренто.

Быстрая как дротик, я накинула на птичий клюв кружевную салфетку и выскользнула из комнаты на улицу.

Я воровка. Я украла птицу.

Полгода в своей части острова я жила как на иголках, отказываясь вернуться домой, потому что птицу бы не пропустили санитарные власти. Ко мне приехали в гости и поинтересовались, почему я не возвращаюсь. Я ответила, что не могу — все дело в птице.

— Твое дело разваливается, наши отношения разваливаются — забудь ты об этой птице.

Забудь о птице! Это все равно что забыть себя. В этом, конечно, и проблема — я забыла себя, давно и прочно, задолго до птицы, и в каком-то неряшливом безумии мне хотелось и длить это забвение, и обрести себя снова. Когда птица назвала меня по имени, я словно заново услышала его — не впервые, но после долгого молчания, будто очнулась от наркотического сна.

— Bongiorno, Silver!

Каждое утро птица напоминала мне о моем имени, иными словами — о том, кто я есть.

Если бы я могла выражаться яснее. Если бы я могла сказать: «В моей жизни нет света. Моя жизнь съедает меня заживо». Если бы я могла сказать: «У меня было умственное расстройство, и я украла птицу». Говоря строго, это походило на правду — именно поэтому полиция отпустила меня, я не обвинила в краже горячо любимого ары. Итальянский врач прописал мне прозак и направил на лечение в Лондон, в клинику Тэвисток. Женщина, что была хозяйкой птицы и стала ею снова, сочувствовала мне — в конце концов, попугая она, может, и лишилась, но ведь не кукукнулась. Она подарила мне кипу старых журналов «Нэшнл Джиогрэфик», чтобы я читала их в психушке — какой-то добрый человек в пиццерии сказал ей, что там я обрету покой на всю оставшуюся жизнь.

Покой моей жизни. Я в жизни не была покойна — всегда бежала, так быстро, что солнце не успевало бросить тень. Вот я — прошедшая свой путь до половины, затерянная в сумрачном лесу, без фонарика, без проводника и даже без птицы.

Психиатр был мягким, умным мужчиной с очень чистыми ногтями. Спросил, почему я не обратилась за помощью раньше.

— Я не нуждаюсь в помощи — не в такой, по крайней мере. Я в состоянии сама одеваться, делать тосты, делать деньги, заниматься любовью, и здравого смысла мне не занимать.

— Зачем вы украли птицу?

— Мне нравятся истории о Говорящих Птицах, особенно — история о Зигфриде, которого Лесная птица вывела из леса прямо к сокровищам. Если Зигфрид был так глуп, чтобы слушать птиц, то я подумала, что «тук тук тук» в окно моей жизни тоже что-то означает, и мне стоит прислушаться.

— Вам казалось, что птица говорила с вами?

— Я знаю, что птица со мной говорила.

— И рядом не было ни одного живого существа, с которым можно было бы поговорить?

— Это не я говорила с птицей. Она говорила со мной. Повисла длинная пауза. Кое-что лучше не высказывать при посторонних. См. выше.

Я попыталась возместить ущерб.