Чума в Бедрограде

— «Те, кто к девятому дню всё ещё способны отвечать за дерьмо, которое навалили».

— А вы-то думали.

— Лохи.

Гошка посмотрел на Охровича и Краснокаменного с интересом.

Высказался, тем не менее, Бахта:

— Мы тронуты вашей отповедью, но она совершенно не отвечает на вопрос, что же делать дальше. Нас в первую очередь беспокоит возможность нормального сосуществования в пределах одного города. И — уж простите нам профессионально деформированную узость наших взглядов — мы всерьёз полагаем, что таковое сосуществование наиболее вероятно в том случае, если Университетская гэбня будет выступать в профессиональных вопросах от своего имени и без оркестра сочувствующих.

— А ещё пару дней назад хотели под корень их вырезать вместе с херовыми первокурсниками херова истфака, — как-то едва ли не с ностальгией брякнул Гошка. — Ну что же вы, гэбня города Бедрограда!

— Лажовая цель была, — упрямо продолжил Соций. — Не в гэбне ж в самом деле проблема, а в людях в ней и вокруг неё.

Гошка не ответил, посмотрел куда-то в сторону. Андрею очень захотелось прикоснуться под столом, подбодрить — Андрей всё ещё не смирился с тем, что надо идти на какие-то там уступки университетским. Не надо, ну нет же!

Соций и Бахта цепляются сейчас за компромисс, потому что устали, они ведь не всерьёз, их ведь можно переубедить, но для этого нужно время и Гошка. Гошка бы напомнил им, почему и за что шла эта война. Но в последние два дня Гошка был сам не свой, пустил на самотёк дела в своей гэбне — вот теперь всё и трещит по швам.

Идёт трещинами, которые снились Андрею после похода к Молевичу.

— И, ёба? — нахмурился 66563.

— И ты, ёба, пиздуешь из этого города со своей кассахской шлюхой и прочими толпами мертвецов, которые у тебя в кармане, — командирским тоном начал излагать условия Соций. — Спаливать и сдавать вас обратно Колошме мы не будем, но уж дать ваши фотоснимки с чужими именами и правильными легендами своим служащим можем легко. Увидят в городе — уебут. Хочешь — отсиживайся в Порту, но чтоб тихо. Будешь лезть в наши дела — и в Порту как-нибудь найдём, есть способы.

— Командир, ты сейчас всерьёз всю эту волну гонишь? Ты всерьёз думаешь, что я тут такая значимая фигура, вокруг которой надо столько шуму поднимать?

— Мы не хотим об этом думать, — вступился Бахта. — Никогда больше не хотим об этом думать, не хотим гадать, кто какая фигура и вокруг кого вихри крутятся.

— Заебала до смерти ваша размазанная власть, — согласился Соций. — Виноват, не виноват, значимый, незначимый — нет своего наплечника, еби подальше. Все ебите, сколько бы вас там ни было. Ясно?

— Ясно, — 66563 кивнул. — Ещё чего вам отрезать и в рот положить?

— Смену состава гэбни, — отдал очередной приказ Соций. — Нынешние — психи, им веры уже нет.

— Мы понимаем, что это сложно, — продолжил за него Бахта. — Но у вас и так перемены из-за самовольного увольнения Молевича, можно под эту же лавочку и остальное провернуть. Возможно, имеет смысл оставить кого-то одного из прежнего состава. Это не даст работе гэбни сильно забуксовать в процессе перестройки. Но перестройка нужна.

Охрович и Краснокаменный проехались взглядами по Бедроградской гэбне туда и обратно. Вздохнули.

— Вас просто достала шутка про Александра.

— И костюмированные вечеринки.

— Вы несчастные люди без чувства юмора.

— И чувства вкуса.

66563 аутично пробормотал:

— Такие масштабные перемены не совсем в юрисдикции Университета.

— Ну приехали, — насел на него Гошка. — Как Молевичу уходить — так у вас специальные инструкции, согласно которым только действительный сотрудник БГУ им. Набедренных может в Университетской гэбне сидеть, а как отвечать за свои слова — так в кусты? Может, упразднить-таки вашу гэбню как факт?

— Головой думай, — скривился 66563. — Не захотят наверху радикально реформировать состав, просто не дадут из Университета уволиться и всё.

— Положение о Трудоустройстве почитай, — фыркнул Гошка.

— Устав Университета почитай, — отзеркалил недовольство 66563. — Ту часть, которая не к студентам относится. Ответственность преподавателя перед вверенными ему юными долбоёбами и вся хуйня. Там есть на чём сыграть, если надо. Мне самому так дважды заявление об уходе с кафедры заворачивали, только Колошма и выручила.

— Да сжечь его пора, этот Устав, — раздражённо затих Гошка, сморщившись от очередного неловкого движения простреленной рукой.

— Разберётесь, — прервал перепалку Соций. — И это, блядь, добавьте штрих к парадному портрету: кто ж таки заразил завкафов дом? Принципиальный вопрос уже.