Ольга Юнязова: Бой песочных часов

– А вот это и есть тайна, – усмехнулся он. – Думаю, что мы знаем о них лишь то, что они сами захотели открыть. Об остальном можно только догадываться. Готов поспорить, что вы уже построили весьма правдоподобную версию, кто, зачем и как сделал это послание.

– Да. Одному человеку было надо, чтобы я познакомилась с этими ребятами. Он предполагал, что я буду искать в Сети. Вот только технически непонятно, как он это сделал.

– Ах вон оно что! Тогда в этом нет ничего странного.

– Почему?

– Если бы я хотел, чтобы вы непременно нашли какую-то информацию, то мог бы написать программу, типа вируса, чтобы ваш компьютер выбрасывал нужный сайт на первую страницу.

– Как же мне самой это в голову не пришло? Но как он...

– Кто, кроме вас, имеет доступ к этому ноутбуку?

– Никто. Хотя... Наш системный администратор, Павел. Если что-то ломается... Но тогда он должен был и Соне, моему секретарю...

– А что сложного? Если он сисадмин, то имеет доступ ко всем компьютерам.

– Но она с домашнего искала... Ой! Она же сестра его жены. Он мог и в ее домашнем покопаться.

– Вот и вся тайна, – засмеялся Георгий. – Дальше все вопросы к Павлу.

– Но сначала я должна убедиться.

– Нет ничего проще. Приедем ко мне и проверим.

– Отлично! Через минуту я буду готова.

Собравшись, она вернулась на кухню и обнаружила там маму, которая нарочито-неуклюже лавировала в своем кресле, пытаясь подъехать к плите.

– Доброе утро, мамуля! – улыбнулась Оксана. – Я смотрю, ты научилась сама садиться на каталку. Так и ходить скоро начнешь.

– От вас ведь помощи не дождешься, – буркнула в ответ Елена Сергеевна.

– Это вы верно подметили. Никто, кроме нас самих, о нас не позаботится, – весело сказал Георгий.

– Он еще и хамит!

– И в мыслях не было! – смутился Георгий.

– Мог бы помочь тогда! Сидит тут, разглагольствует.

– С удовольствием помогу. Скажите, что делать.

– А сам не видишь, что я с коляской справиться не могу?!

– Да, вы правы. Коляска абсолютно неудобная.

– Мама, почему ты Надю не позвала?

– Зачем мне эта полоумная, если у меня зять на кухне?

– Мама, это не Саша. Это Гоша.

– Новый хахаль?! А мне они все на одно лицо.

– Это хозяин Кеши. Пришел забрать его.

– А что у него ног нет, помочь?!

– Мама!

– Что мама?! Вы даже представить себе не можете, как это – быть инвалидом! – выдавливая слезы, проскулила Елена Сергеевна.

– Да где уж мне, – усмехнулся Георгий и, спрыгнув с табуретки, вышел из кухни.

– Как-то нехорошо получилось, – вздохнул Георгий, когда они уже ехали в машине. – Надо было поговорить с ней, сгладить ситуацию. А сейчас ее будет весь день совесть мучить.

– Какая совесть?! Мне кажется, после инсульта она у нее совсем атрофировалась. Вы извините. Мне очень за нее неудобно.

– Да я все понимаю, – улыбнулся Георгий. – Мне и самому неудобно. Постоянно ставлю людей в неловкое положение, словно они виноваты в том, что со мной произошло.

– А что произошло, если не секрет?

– В детстве попал под трамвай.

– Кошмар!

– Да не кошмарней, чем все другие способы, – засмеялся Георгий. – Не случись тогда этого, все могло бы быть намного хуже.

– Почему?

– Отправили бы в армию, и мне бы там ноги оторвало. Тогда было бы намного сложнее.

– Почему?

– Ну как же! Я был бы не сам виноват. Я был бы «героем». Все вокруг были бы должны меня уважать и предоставлять всяческие льготы. А ведь когда «все должны», то всегда кажется, что мало. Мало льгот, мало помощи, мало уважения. Озлобляешься и ничего не хочешь делать для себя сам. А так я четко знаю, что в четырнадцать лет напился и отобрал у малолетки велосипед. Я не знал, что у него тормоза не работают. И вот результат. Кого винить? А мне государство еще пенсию платит! Представляете?! И в транспорте проезд бесплатный. За что такие блага?!

– Инвалидам положено.

– А разве я инвалид? Инвалид дословно переводится как бесполезный, негодный. Вот если бы тогда этого не произошло, то я точно стал бы инвалидом. Дружки-то мои, одни отсидели не по разу, другие спились. А мне уже не до геройств было. Я понял, что если хочу жить, то должен взяться за ум. А жить ой как захотелось! Я считаю, что, искалечив, Бог меня спас. А к особенностям физиологии приспособиться легко. Единственное, что немного напрягает – реакция людей. Им трудно вести себя со мной как с обычным человеком. Одни начинают «сюсюкать», другие просто пытаются меня не замечать.

– Если честно, то да, – кивнула Оксана, – есть какие-то психологические сложности. Я не знаю, как себя вести. Не помешала бы инструкция.