думал покойный муж, писавший о фаюмском потрете. Она назвала фамилию. Линии судьбы совпали.
У женщины было страшное лицо: старческая кожа обгорела. И она облезала так же, как краски с фаюмских портретов, когда в вонючих трюмах рыболовецких кораблей их везли в Европу египетские контрабандисты.
Наталья Вагенер призналась, какую роль сыграла книга о фаюмском портрете в ее жизни. Ведь именно та книга познакомила ее с Севой. Она пришла в читальный зал и увидела, что “Фаюмский портрет” стоит на верхней полке и его не достать. Незнакомый юноша вызвался помочь. Появились некоторые сомнения в его проворности — очки, угловатая фигура, да и табурет под ним шатался. Сомнения оправдались. Книга грохнулась на пол. Если бы только одна, сразу много! Они бросились поднимать их и стукнулись лбами. Дело не в том, что больно. Просто близко оказались их лица. Так близко не бывает в начале знакомства. Оставшийся час они, сидя в разных углах читалки, боялись смотреть друг на друга. Когда она пришла в библиотеку на следующее утро, он уже был на скамейке у входа. Она не помнила, как он поздоровался, но сразу спросил: “Вы всегда жили в Ялте? Почему я вас никогда не видел? Ваш дедушка тот самый Вадарский? Откуда я знаю вашу фамилию? Гы-гы! Разве трудно посмотреть в библиотечную карточку? Мне всегда тоже нравился фаюмский портрет. Я даже завидую, что вы пишете такую работу. Не забудьте про фрау Алину. Вы не знаете, кто это? Вам повезло, что я не принимаю у вас экзамен. Фрау Алина — фаюмский портрет из берлинской коллекции.
Конечно, ее так не звали при жизни. Как звали ее египтяне? Попробуйте, раскопайте. Вы сделаете себе научное имя. Вы уже пробовали учить египетский? Я могу вам дать работы Тураева, мой папа был хорошо знаком с ним, могу дать Шампольона. Нет, с ним мой папа не был знаком, гы-гы-гы... Знаете, что я сейчас подумал? Нет? Вы меня простите, конечно, но я подумал, станете ли вы моей женой?”
4
Всеволод Вагенер был расстрелян в 1948 году за то, что сотрудничал с немцами во время оккупации Крыма. Наталью Вагенер и малолетнего сына не тронули. Сотрудничал Всеволод с немцами или нет? Все-таки сам немец.
Его “сотрудничество” выражалось в том, что он продолжал учительствовать в ялтинской школе, — она не была закрыта. Скорее всего, не обошлось без доноса. Кто-то из давних “доброжелателей” Вагенеров решил расправиться с Всеволодом. Или просто схватили под горячую руку? Переводы из полоумного Бирдса Всеволод Оттович уничтожил сам еще в 44-м году.
Наталья Вагенер больше не вышла замуж. Она не только хранила верность убитому мужу, она не хотела, чтобы у сына был отчим. В послевоенной Ялте она оставалась первой красавицей. Только ее было трудно встретить. Набережную она обходила. В Зеленом театре не показывалась. Дом творчества презирала. Ее можно было увидеть только на Белой даче, в музее Чехова, с которым она наконец связала служебную биографию. Там она балансировала (в зависимости от благоволения начальства) между ролями хранительницы (что было почетно) и билетерши (чем думали ее унизить).
Первое, что он увидел, — это ее руки. Он — Юрий Сергеевич, приехавший в Ялту в 59-м году. Так ведь это и неудивительно — у билетерши всегда сначала видишь руки. Как они лежат на бумажных полосках неоторванных билетов. Как отрывают их, прижимая угольником. Как считают монеты — она привыкла и к этому. Просто молчат. Вся доля их была в молчании. Даже жене расстрелянного египтолога Наталья Вагенер не решилась рассказать правду о гибели мужа. Когда та спросила о нем, Наталья ответила просто “он умер уже”. Ведь и эта женщина, все испытавшая, могла подумать, что Всеволод не был невиновен. Все-таки немец.
Почему Наталья Вагенер поверила Чехову? Нет, не Антон Павловичу, а Юрию Сергеевичу, на этот раз? Он увидел ее белые руки и такие пальцы, которым позавидовала бы Книппер, а она что увидела? Запыленные носы немолодых ботинок? Повисшие колени серовато-унылых брючин? Глупую шляпу в руках немолодого мужчины, глупую, потому что так глупо топать в ней под ялтинским солнцем, а надо бы поменять на панаму.
Почему-то все сошлось в тот день. Мигрень штатной экскурсоводши. Посещение дотошного Юрия Сергеевича (“Мне хотелось бы знать, у кого Антон Павлович покупал мебель”, “А фортепиано какой марки?”, “Что, ручей всегда такой холодный?”, “Жареную камбалу любил? Скажите пожалуйста...”).
Читать дальше
