не справляйся, какая отметка
по литературе, метаматематике
или экобиологии.
Подсчитать лепестки мать-и-мачехи
способны ли многие?
Многим ли дадено
двойное зрение?
Находиться в ограде, но
продираться сквозь тернии?
К звёздам ли вправду, к звездбам ли,
но вопреки ограде,
вопреки патрулям запоздалым
в городе и во Граде.
(“Метафизика-2”)
Александр Закуренко. Дрожанье стрекозы. — “Знамя”, 2010, № 9 .
Пятиглавая церковь на том берегу,
А в далекой Укрбаине — глад.
Здесь, в Завражье, — окрестят, а там — ни гу-гу,
Как в пуху, в чернозёме лежат.
И апостол Андрей, и умолкнувший брат,
Сотаинник Сергиев, — тут,
Где умученных души, как птенчики, в ряд
Крохи хлеба небесного ждут.
И гудят на погосте звериной пургой
То ли колокол, то ли года.
И язык человечий им вторит нагой.
Лёд идёт. И над Волгой — звезда.
(“Тарковские в Юрьевце”, III)
…Вот какие конфигурации бывают на свете: подборка А. З. — с одной стороны, стихи Сергея Круглова (он служит священником) — с другой, а между ними рассказ Игоря Зотова “Богбандит” — о некоем пенсионере, бывшем филологе, человеке с начисто сгоревшей душой (на ее месте выросло что-то другое). Ходит этот дяденька по городу и шокирует окружающих, “проверяет”, так сказать, “на вшивость” с помощью неожиданных фекально-генитальных словоизвержений и отчаянно-грязного богохульства. Густого, сочного. Сложная, драматичная судьба неординарного персонажа.
…Кстати, здесь, в рассказе, в слове из трех букв точечку в середине ставят, а через сто сорок страниц, в слегка нашумевшей повести “Исход”, — без точечки. Знаете почему? Это, видно, потому, что там — концепт-неформат, повесть печатается с сохранением авторской лексики, “учитывая специфику бытования в рамках молодежной субкультуры”. Как же все непросто.
Арсений Замостьянов. Поэт, похожий на ГЭС. — “Литературная учеба”, 2010, № 4 .
Очень искренняя (и далеко не комплиментарная) статья о личности и стихах Евтушенко. Но — уважительная. “Мода действительно прошла, но слава не прошла, потому что и воспоминание об ажиотажной моде бывает значимым. Это история, а не только история литературы”.
Александр Кузьминых. Труд военнопленных в развитии экономики СССР. 1939 — 1956 гг. — “Вопросы истории”, 2010, № 8.
Кажется, это первый столь подробный статистический обзор. “По данным МВД СССР, с 1943 по 1950 г. военнопленные отработали более 1 млрд человеко-дней, заработали более 16 млрд руб., выполнив в строительстве и промышленности работы общей стоимостью примерно в 50 млрд рублей”. Даже как-то странно было прочитать в финале этой работы, что “в целом, по подсчетам исследователей, вклад военнопленных в реализацию первого послевоенного пятилетнего плана составляет от 4 до 8%”. Неужели не больше?
Культурная жизнь (обзор) . — “Гипертекст”, Уфа, 2010, № 14 .
“С июня по август в Свердловской областной библиотеке им. В. Г. Белинского прошла итоговая выставка студенческого конкурса Red Bull Арт Паракули — о рисовании на партах, в тетрадках и книгах и о том, во что эту привычку можно превратить”.
В номере рецензируется несколько стихотворных сборников, часто — в раздумчивой интонации: “Весь сборник можно прочесть на одном дыхании, да вот только однообразие тематики может нагнать уныние. В то же время нельзя не заметить наличие в нем отдельных структурно-монолитных стихов, способных создать цельную поэтическую картину, но, увы, их не так много, как хотелось бы. В основном же это бульварно-бытовые зарисовки, описывающие фрагменты действительности, когда-то, видимо, имевшие место быть в жизни автора, тем ему и ценные: / я так устал, что водка не брала, / а лишь привычно обжигала горло, / в вагоне от кого-то потом перло, / и было гадостно — такие вот дела ”. Чуть выше “не обошлось и без спасительно-пророческой самоиронии: Господи!!! Сколько строчек, И ни в одной — стиха! / или / Сделайте памятник мне: / Из земли — голова и колени: / Я утонул в дерьме собственных стихотворений… ” (из отклика на сборник уфимца Дм. Масленникова “Пятое время года” в рубрике “Книжный бум”).
Читать дальше
