Он как будто протоколировал.
Оказавшись в Усть-Медведице, Крюков сам сел на коня и принял участие в вылазках на левый берег реки; его контузило.
В эти самые дни весны 1918 года у него и родилось стихотворение в прозе “Край родной”8 (называемое еще “Родимый край”). “Вандейское” стихотворение Крюкова — предельно точный в своем предчувствии губительного обрыва национальной жизни, проникновенный текст — вышло из-под пера интеллигента-народника, писателя короленковской школы, однако традиционных народнических тем в нем не слыхать.
Родимый край… Как ласка матери, как нежный зов ее над колыбелью, теплом и радостью трепещет в сердце волшебный звук знакомых слов… Чуть тает тихий свет зари, звенит сверчок под лавкой в уголку, из серебра узор чеканит в окошке месяц молодой… Укропом пахнет с огорода… Родимый край…
...Кресты родных могил, а над левадой дым кизечный, и пятна белых куреней в зеленой раме рощ вербовых, гумно с буреющей соломой, и журавец, застывший в думе, волнуют сердце мне сильнее всех дивных стран за дальними морями, где красота природы и искусство создали мир очарованья...
Тебя люблю, родимый край… И тихих вод твоих осоку, и серебро песчаных кос, плач чибиса в куге зеленой, песнь хороводов на заре, а в праздник шум станичного майдана, и старый, милый Дон — не променяю ни на что… Родимый край…
Напев протяжный песен старины, тоска и удаль, красота разгула и грусть безбрежная — щемят мне сердце сладкой болью печали, невыразимо близкий и родной… Молчанье мудрое седых курганов, и в небе клекот сизого орла, в жемчужном мареве виденья зипунных рыцарей былых, поливших кровью молодецкой, усеявших казацкими костями простор зеленый и родной… Не ты ли это, родимый край?
Во дни безвременья, в годину смутную развала и паденья духа я, ненавидя и любя, слезами горькими оплакивал тебя, мой край родной… Но все же верил, все же ждал: за дедовский завет и за родной свой угол, за честь казачества взметнет волну наш Дон седой. Вскипит, взволнуется и кликнет клич — клич чести и свободы…
И взволновался Тихий Дон… Клубится по дорогам пыль, ржут кони, блещут пики… Звучат родные песни, серебристый подголосок звенит вдали, как нежная струна… Звенит и плачет, и зовет... То край родной восстал за честь отчизны; за славу дедов и отцов, за свой порог родной и угол…
Кипит волной, зовет на бой родимый Дон… За честь отчизны, за казачье имя кипит, волнуется, шумит седой наш Дон, — родимый край!
Горячие, но мало подготовленные к войне гимназисты, реалисты, семинаристы — усть-медведицкая молодежь декламировала стихотворение Крюкова на своих собраниях и сходках, шла в бой, твердя про себя строки “Родимого края”9. Вскоре эти строки стали известны по всему восставшему Дону.
Много было смертей. Из-за Дона в Усть-Медведицкую каждый день на лодках привозили убитых. Хоронили их над Доном, на высокой горе, называемой Пирамидой.
Когда красных отогнали и на какое-то время успокоилось, в своем постановлении от 12 — 14 июня 1918 года съезд представителей Усть-Медведицкого округа записал следующее:
“Находя необходимым устройство достойного памятника павшим за освобождение родного края в округе, съезд постановил:
Переименовать „станичную казачью гимназию” в окружную, присвоив ей название „Усть-Медведицкая окружная гимназия имени павших за освобождение округа”, для чего войти в соглашение с обществом ст. Усть-Медведицкой.
<...> Для постановки гимназии на должную научную высоту, достойную памяти положивших жизнь свою за родной край, и принимая во внимание огромные заслуги по воспитанию и пробуждению национального самосознания в казачестве Федора Дмитриевича Крюкова, просить управляющего отделом народного просвещения об утверждении его в должности директора означенной гимназии.
Просить Усть-Медведицкое станичное общество отвести при самой высокой точке горного кряжа, называемого „Пирамидой”, две десятины земли для ограждения лесом и постройки в будущем памятника-колонны павшим борцам за освобождение края, — для чего открыть в округе подписку по собиранию средств”10.
Многие гимназисты сложили головы в апрельских и майских боях с мироновцами, поэтому в документе проявлено особое внимание к гимназии. Трогательна забота наладить образовательный процесс в станице, вокруг которой бушевала война.
На братской могиле защитников Усть-Медведицы успели поставить крест и водрузить полотнище с надписью из крюковского “Края родного”: “В годину смутную развала и паденья духа...” Когда Миронов в январе 1919 года вновь занял станицу, он полотнище распорядился снять, а крест не трогать. Но то Миронов — последующие красные кавалеристы крест ликвидировали, могилу предали проклятию и забвению…
Читать дальше
