Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 7 2009)

О человеке, который что-то увидел бы в нем, некий смысл, и, посмотрев на него, сказал бы: иди и погибни. „Как я люблю вас, вся душа которых превратилась в душу вашей добродетели. Тем охотнее идете вы через мост”, — говорил наглый немчик, тот, которого называл Толстой наглым немчиком Ницше, не помня о том, что Ницше был тяжело болен, полуслеп и совсем уже чужим человеком на земле, когда он писал эти слова. Слишком уж русская душа склонна гладить так, маслить, погубить и утешать человека”.

В этой же книжке журнала — эссематери Марии (Скобцовой)“О творчестве” (из Бахметьевского архива): “В данном случае не так творят, как Он говорил когда-то: „Да будет свет!” В данном случае Он творит непосредственно и через инструменты, которыми являются люди. И уже они своими индивидуальными свойствами сообщают творению положительный или отрицательный смысл. Смысл этого Божественного солнца дробится в луже, океане, капле росы и т. д. и Творчество есть, таким образом, некий Богочеловеческий акт. Поскольку человеческое начало всегда иное и никогда не совершенно и всегда присутствует элемент зла, то и человеческое творчество по сравнению с Божественным замыслом всегда есть своего рода злое творчество. Влияние злого творчества всегда зависит от воспринимающего его субъекта, но является абсолютным злом только для того, кто его созидает”.

Протоиерей Алексий Потокин.Что значит поссориться с Богом? Беседовал Дмитрий Ребров. — “Нескучный сад”, 2009, № 4.

Обширный разговор о понятии и сущности греха, одной из центральных категорий православного богословия. О. Алексий (р. 1956) — выпускник Московского физико-технического института и аспирант ЦАГИ, крестился в зрелости, служит с начала 1990-х.

Даниил Фибих.Мы узнали самих себя. Свидетельства фронтового журналиста. Вступление и публикация Марии Дремач. — Научно-методическая газета для учителей истории и обществоведения “История” (Издательский дом “Первое сентября”), 2009, № 8 (872).

В июне 1943 года будущий прозаик Д. В. Фибих (1899 — 1975) был арестован по доносу (обнаружены острые высказывания в личном дневнике) и осужден на 10 лет; реабилитирован и восстановлен в правах в 1959-м. Уже в наше время его внучка получила из архивных фондов ФСБ тот самый военный дневник, фрагменты которого и публикует “История”. Вот — из февральских записей 1942 года:

“Посидев некоторое время в снежном гнезде, направляемся обратно. Сейчас не до сбора материала.

— Плохо воюем, — вырывается у Максимова. Это суховатый, замкнутый, некрасивый человек в очках, ленинградец, типичный средний партийный работник. Педант. Действительно, скверно воюем. Партизанщина, кустарщина.

В штаб приносят раненого комиссара 1-го батальона Шайтанова. Пулями перебита нога. Потом приводят арестованного начальника разведки. Он спрятался во время боя. Кроме того, по его вине в штаб армии были доставлены неверные сведения. В результате наша рота, думая, что деревня свободна от немцев, наткнулась на сильный огонь и отошла с потерями. Молодой развязный парень врёт, что всё время был в бою.

— Трус! Мерзавец!— кричит комиссар Винокур, замахиваясь. — Я расстреляю тебя.

— Пожалуйста,— нелепо отвечает арестованный. Его уводят. Комиссар на прощание даёт ему по шее. Через пять минут в избу входит нач. штаба, кап. Уткин, кладёт на стол кобуру с револьвером и ремнями и совершенно спокойно заявляет:

— Истратил один патрон.

— ???

— Расстрелял. Сам.

Вот и всё. Просто и быстро.

На печке кто-то спит, видны только валенки. Его будят, дёргают за ногу — никакого внимания. Нач. штаба вынимает пистолет, лезет на печь и стреляет над самым ухом неизвестного. Тот же результат. Сначала смех, потом опасение: может быть, мёртвый? Человека стаскивают за ноги, и только тогда он приходит в себя, усаживается, мутно глядит на нас. Это офицер связи. На него набрасываются — как он смеет отсыпаться здесь и не передавать приказания на батарею? Немедленно идти. Выполняйте приказ.

— Есть выполнять приказ, — отвечает офицер связи и не трогается с места. Человек выбился из сил. Сколько ночей он не спал?

Потом, выйдя в сени, я увидел его. Он стоял, прислонясь к столбу, и спал.

И весь этот калейдоскоп событий, смесь трогательного, страшного, смешного на протяжении часа, не больше”.