Иосиф Гольман - Хранитель Реки

Ефим до посещения Фигейроса так, собственно, и воспринимал этого художника – не столько как талантливого мастера изобразительного искусства, сколько как коллегу, рекламиста и пиармена самого крутого розлива. Личная встреча с искусством Дали сильно поменяла взгляды Береславского. Пройдя, и не раз, по залам музея, он поразился трудолюбию, упорству и разносторонности дарования этого, казалось бы, всем известного художника. У Ефима Аркадьевича сложилось ощущение, что там поработала целая банда суперталантливых трудоголиков. Десятки блестящих – кропотливых и многодельных – графических листов перемежались скульптурными изысками, живопись соседствовала с ювелирными украшениями, фрески и архитектура музея также по большей части были делом рук эксцентричного мастера.

А еще Дали очень постарался затруднить жизнь искусствоведам, привыкшим распихивать художников по аккуратно расчерченным таблицам с накрепко прикрепленными ярлычками. Начав с дадаизма и став в итоге символом сюрреализма, Дали мог и фантасмагорию создать, и фотографически точно отобразить реальность. Недаром он прошел целый курс, обучаясь выписывать складки ткани …

Выйдя к вечеру из музея, с гудящей головой, но весьма довольный, Ефим жалел только об одном: что неистовый Сальвадор уже давно почил в бозе. А как замечательно было бы пообщаться с этим стариканом, родство душ с которым господин Береславский ощущал просто-таки физически.

Переночевав там же, в Фигейросе, утром следующего дня тронулись в обратный путь. Но не по А7, а по новой дороге, которая вела на север Франции через, как писали путеводители, самое глубокое в Европе ущелье Горж дю Тарн (горж – ущелье, Тарн – название реки, протекающей по его дну). Опять же, по самому высокому в Европе мосту.

Мост Ефим Аркадьевич увидел и даже сфотографировал. Но проехать – не проехал, и вовсе не из-за имевшей место боязни высоты, а потому, что смотрел на мост снизу, то есть со дна этого самого ущелья.

Произошло это следующим образом. В очередном встреченном по дороге кафе Лариска взяла туристическую карту местности и нашла на ней поселок Ла-Мален. Почему именно это название выбрала дочь, история умалчивает. Но, сдуру пообещав ей посетить внезапно обнаруженное местечко, профессор, в силу не лучших качеств своей натуры, уже не мог взять свои слова обратно. Вот почему его «Патрол», добравшись до заветного ущелья, не пробежал по высочайшему в Европе мосту, а поехал по серпантину вниз, в долину.

Не рады уже были все. И Лариска, которой был абсолютно безразличен этот неведомый Ла-Мален, и Наталья, и сам Береславский, ненавидевший высоту и серпантины. Но слово было сказано, значит, дело должно было быть сделано.

Впрочем, очень скоро путешественники перестали жалеть о своем решении. Потому что вокруг стало не просто красиво, а непостижимо красиво. Раньше они наблюдали преимущественно плоскую Европу, теперь же земля вокруг встала дыбом. В жизни мало что есть красивее гор! Ничего, что они раза в четыре ниже Джомолунгмы. И двух километров бездны вполне хватало, чтобы понять, что ощущают птицы. Справа от них вилось и петляло – широченное и глубоченное – ущелье Дю Тарн. Крутые склоны поросли лесом, хотя имелись и голые, от того особо внушительные, гигантские скалы, а внизу текла быстрая река.

На одной из обзорных площадок путешественники увидели тот самый супер-пупер-мост. Он парил в стороне, слева и высоко над ними, частично скрываясь в вечерней дымке и отблескивая на солнце видимыми частями. Ясно было, что проделать обратный путь, чтобы по нему проехать, уже не удастся – через пару часов надо будет задуматься о ночлеге.

– Ладно, – махнул рукой предводитель. – Надо же что-то оставить для следующей поездки.

Члены экипажа благоразумно промолчали, ничего не сказав о настырности и упертости некоторых.

«Патрол» спустился на дно ущелья и ехал теперь параллельно реке, если, конечно, слово «параллельно» пригодно для постоянно петляющего горного потока. Путешественники проскочили уже несколько городков с отелями, но до Ла-Малена пока не добрались. Мотельчики встречались и прямо на берегу реки, в основном простенькие, куда приезжали байдарочники и каноисты – здесь был настоящий рай для любителей водного туризма. Но Ла-Мален должен быть достигнут, а значит, ехать путешественникам предстояло еще не так мало.

– Может, мы не самым коротким путем едем? – намекнула Наталья. Ее супруг почему-то не разозлился, а кротко поменял в GPS-навигаторе установку с «шоссе» на самый короткий путь «по любым дорогам». А что, «Патрол» в реале может пройти по любым дорогам. Да и без дорог тоже.